Вадим Панов - Дураки умирают первыми

— Передайте мистеру Старку, что я постараюсь подтвердить соответствие своих способностей своей репутации, — сухо произнёс Кемп, раздумывая, не применить ли сейчас амулет. С одной стороны — самое время. С другой — мистер Старк не последняя фигура в человеком криминальном мире, все знают, что он пунктуален, и если старик задержится в Питере, поползут ненужные слухи.

Старк с любопытством наблюдал за его размышлениями, а затем произнёс короткую фразу и захихикал, не сводя с Кемпа слезящихся глаз.

— Мистер Старк пошутил, — задумчиво произнёс Джу. — Непереводимо.

Огромный, на несколько кварталов протянувшийся яблоневый сад в центре современного спального района — явление редкое, если вообще не уникальное. Однако сад стоял тут с незапамятных времён. Сколько себя помнила Света, с рождения жившая в этом районе, цвели в мае старые яблони, огромные, с узловатыми стволами в обхват толщиной, и обменивались под ними подростки первыми несмелыми поцелуями, а тёплыми белыми ночами собирались компании постарше: костерок, составленные в круг чурбаки и ящики, одна на всех бутылка дешёвого портвейна, песня ломающимися тенорками под разбитую гитару… Ну а днём гуляли мамаши с колясками и катались велосипедисты, а бесстрашные школьники карабкались на толстые ветви яблонь, играя в Тарзана… Места хватало всем.

С детства привыкнув к саду, как к данности, Света тогда не задумывалась о его происхождении и о том, почему не попал под застройку столь лакомый кусок городской земли. Повзрослев — гуляя в саду с годовалым Кирюшей, — задумалась-таки и полюбопытствовала, благо удовлетворить любопытство можно без лишнего труда, при наличии всезнающего Интернета.

Оказалось, что здесь некогда цвели сады совхоза «Урожай», в те давние времена, когда ленинградцы приезжали в сезон пострелять уток на болотистых берегах ещё живой речки Волковки, а единственным населённым пунктом поблизости была деревушка Купчино. Потом огромный город надвинулся, поглотил и деревушку, и совхоз, все угодья пошли под застройку — все, кроме яблоневого сада. Отчего уцелел именно он, единого ответа в интернет-источниках не нашлось. По одной из версий, берег Волковки оказался слишком топким для строительства многоэтажек, даже по меркам болотистого Питера. По другой — как раз на этом месте предусматривался генеральным планом большой сквер, и озеленители сэкономили время и силы, оставив яблони вместо посадки традиционных тополей и лип — так даже оригинальнее.

Если вторая версия соответствовала истине, то садово-парковые деятели, оставив сад расти, посчитали, что дело сделано. Что окрестным жителям вполне достаточно для отдыха и рекреации дикорастущих яблонь, неухоженных лужаек между ними и самодеятельно натоптанных дорожек. Долгие десятилетия сад стоял заброшенным. Лишь в самые последние времена ситуация изменилась: появились рабочие — смуглые, с гортанным нерусским говором, они покрывали дорожки утрамбованной гранитной крошкой, обустроили детскую площадку и несколько клумб, начали устанавливать урны и скамейки… Но эти работы были далеки от завершения.

Как бы то ни было, сад стоял здесь всегда и стоял до сих пор. И теперь Света срезала его угол, направляясь на Будапештскую, к дому Фонарёвых. Летом, пожалуй, не рискнула бы идти здесь одна и в сгущающихся сумерках, но сейчас холодный и промозглый сад был абсолютно пуст, пора цветения, а с ней и вечерних тусовок подвыпившей молодежи начнётся позже, недели через две-три.

Древние яблони, лишённые в апреле и листвы, и цветов, выглядели в сумраке уродливо, словно страдающие избытком конечностей чудовища, тянущие щупальца вверх и во все стороны. Яблоня вообще-то дерево симпатичное, если ухаживать за ней и формировать крону, а если не ухаживать, вырастает не пойми что…

Света понимала, что очень скоро всё изменится, старый сад снова окунётся в свою ежевесеннюю цветущую юность и будет выглядеть молодо и симпатично… Понимала, но всё больше ускоряла шаг, торопясь побыстрее уйти из мрачно выглядевшего места.

Все давешние мысли она выбросила из головы: и об утренней встрече, и о диком поведении Манасова, и о кольце, загадочным образом связавшем два происшествия… Довольно. Её ждет Кирюша, и все последующие часы она посвятит сыну.

Но вредная серебряная змейка не позволила о себе забыть. Причём не позволила самым материальным способом — Света почувствовала некий дискомфорт, некое болезненное ощущение в правой руке, опущенной в карман плаща. Ну так и есть, кольцо оказалось маловато даже для мизинца, а к вечеру руки всегда чуть-чуть опухают… Видно, не судьба поносить странно доставшийся подарок.