Владимир Васильев - Время инверсий

— Простые вы, ребята, как грабли, — сказал Юрий. — А если бы он вас прямо с ходу с говном смешал? Или вы об этом даже не подумали?

Швед удивился:

— Да что он мог нам сделать? Обычный пожилой мужик, практически дедуля, не Иной…

— А о том, что этот дедуля может быть одним из них, тебе в голову не пришло? Тебе или твоему другу Симонову?

— Одним из кого? — не понял Швед.

— Да одним из этих, как ты выразился, упырей.

Швед поневоле задумался. А ведь действительно! Чужие маги — они ведь не выглядят как Иные. Скорее всего они выглядят как обыкновенные люди. И на фильтрации вполне мог сидеть чужой маг. И он вполне мог долбануть своей загадочной магией, и не факт, что Швед с Симоновым сумели бы защититься.

— Не подумайте, будто я оправдываюсь, — сконфуженно произнес Швед. — Но вообще Симонов не спросясь «язык» подвесил. Я и сам не ожидал. Но сработало же!

— Н-да-а! — саркастически протянул Юрий. — Большой из тебя начальник вырастет, если на оперативном выходе твои же подчиненные не спросясь заклинания направо и налево мечут.

— Я в начальство не рвался, — не слишком дружелюбно буркнул Швед.

Юрий, словно и не услышав слова Шведа, процедил куда-то в сторону, словно в комнате присутствовал кто-то невидимый:

— Но везучий, не отнять. То Ямайца подсвечником отоварит, то чужаков с помощью банального «языка» вычислит…

Швед вопросительно поглядел в свободный угол: Завулон там маскируется, что ли? Но какой смысл ему маскироваться?

— Ладно, давай дальше. Что, так вот сразу дедуля нужный адрес и выболтал?

— Ну да! Симонов потом ему память подчистил, чтоб наш визит он вообще не запомнил. А мы на Мельникова поехали.

— Кроме рожи в окне, никого не отследили? Воспоминания у тебя рваные, как видеоклип, елки-палки! Хрен чего разберешь.

— Ну, мы мимо проехали разок, потом еще один. Встали, постояли, и как раз, пока стояли, из окна на нас кто-то глядел. Ну, мы и уехали сразу от греха подальше.

— Куда?

— На Подол, в лабораторию. До вечера там и сидели.

— И с какой радости вас опять к дому понесло на ночь глядя? Вроде ж собирались на следующий день наблюдение установить.

— Да это… — Швед замялся. — Напророчили нам… Мол, если послать совсем уж молодняк, полягут они. Самим надо.

— Кто напророчил? — насторожился Юрий.

— Дочка одного из наших, — неохотно признался Швед. — Она маленькая еще, но ее предсказания обычно сбываются.

Швед злился сам на себя: Димка Рублев не особенно афишировал способности Маришки, а теперь получается, что Швед Рублева и дочку с треском заложил москвичам. Но если Юрий или Завулон действительно сканировали его память, что-либо скрывать бессмысленно: все равно всплывет. Не сейчас, так позже. Так что…

Юрий неодобрительно покачал головой:

— Какой-то у вас тут не Дозор, а паноптикум. Пророки малолетние откуда ни возьмись возникают… Ладно, с пророками потом разберемся, поехали дальше. Поверили вы пророчеству — и аллес, шашки наголо, и поскакали в атаку?

— Зачем в атаку? — пожал плечами Швед. — Пришли, посидели, присмотрелись. Все было спокойно. Ну, я и отправился внутрь, поглядеть, как там и что. Если б не было тихо и пусто, думаете, я б туда полез вот так вот, в одиночку?

— Полез же!

— Так тихо ж было! Ни души! И двери почти все открыты.

— Почти?

— На первом этаже — просто все. А вот на втором и в подвале как раз заперты. Но я их «гремлином-отмычкой» повскрывал.

— Герой! — Юрий продолжал сердито брюзжать. — В логове чужаков — и «гремлином»! Мама дорогая!

— А что, нельзя было?

— Ну, если твоей целью было громогласно заявить о своем присутствии — то можно. Поздравляю, засветился ты качественно.

— Не знаю, я никого не видел.

— А чего ж удирал аж через второй слой? — иронично поинтересовался Юрий. — И откуда ты вообще узнал, что спасаться нужно на втором слое?

— Ниоткуда, — хмуро признался Швед. — Я на второй слой вообще впервые в жизни попал. От испуга, наверное.

— И что же тебя так напугало? Дверь? Или мумии?

— Дверь, — честно сообщил Швед. — Она ни с того ни с сего вдруг захлопнулась, я и сбежал, прежде чем сам понял, что бегу. На рефлексах.

— Везунчик ты, Швед, — вздохнул Юрий. — Не уйди ты в Сумрак поглубже, придушили бы тебя там, в подвале. Завернули в простынку, пропечатали и оставили у стеночки, рядом с прочими.

Швед угрюмо молчал. Ощущение, что он прошелся по краю пропасти, отчего-то не возникало. Не чувствовал Швед смертельной опасности ни там, в доме номер восемь по улице Мельникова, ни сейчас, когда вспоминал о визите туда. Но вряд ли Юрий его пугает — зачем? Ворчит, иронизирует — это есть. Лучше бы рассказал что-нибудь полезное, поскольку о чужаках этих он знает явно побольше Шведа. Но в лучших традициях московского Дозора сначала ждет, пока украинцы набьют достаточно шишек.