Елена Бергман - Мир львинов

Варму вздохнул с облегчением: люди ногама не ударят перед старейшинами в грязь лицом — ведь у них были превосходные учителя!

— Мне надо немного времени, чтобы собрать образцы. — ответил он.

Старейшины было согласно закивали, но тут одна из львий вдруг замотала головой.

— Нет. — заявила она решительно. — Нам не нужны образцы! У вас хорошее оружие, но, возможно, оно сделано вами, а отобрано у других?

Старейшины пришли в замешательство — слова женщины могли оказаться правдой, но Варму снова подал голос. Он сказал:

— Это легко проверить: выберите нескольких ногама, и пусть они при вас докажут свое умение!

Старейшины согласно закивали — предложение пришлось им по вкусу.

Снова поднялся Седой:

— Ты сам выберешь пятерых мужчин и пятерых женщин. — огласил он решение Совета. — Завтра утром они предстанут перед нашими мастерами, пусть те посмотрят, на что годны твои ногама! А сейчас предлагаю всем отдыхать!

Варму подчинился — такой исход его вполне устраивал.

Старейшины собрались вторично вскоре после восхода солнца, готовые оценить мастеров ногама. Испытуемым было предложено несколько больших кремней и куча коры для плетения корзин, и ногама споро принялись за дело. К полудню на суд было представлено два десятка наконечников для копий и стрел, несколько острых и удобных ножей и скребков и две большие корзины с плотно пригнаными крышками, и старейшины остались довольны.

Следующим вечером состоялся большой праздник — ногама приняли в племя. Перед праздником Мара отозвала мужа в сторону и сообщила, что у них будет ребенок, и счастье Варму стало полным. Ногама обрели новый дом, а у них с Марой скоро родится малыш, мальчик или девочка… И Варму решил — все, конец скитаньям, пришла пора устраиваться надолго… Он сам вы строит дом для своей семьи, недалеко от реки — сложит его из свежих, пахнущих смолой бревен, покроет тростником и корой, и в нем будет тепло и уютно.

Да, именно так он и сделает. Но это — позже, а сейчас и его, и Мару ждал праздник. Улыбаясь самым что ни на есть наиглупейшим образом, молодой варах обнял свою жену и повел к ярко пылавшим в центре стойбища кострам.

(Девять лет спустя)

Стоял чудесный, теплый летний день. Легкий ветерок шевелил зеленую листву, принося из степи ароматы трав и цветов, пели птицы, порхали яркие бабочки. Юноша и девушка, взявшись за руки, мчались к реке по широкой, утоптанной тропе. Их стройные, мускулистые, едва прикрытые одеждой тела покрывал ровный золотистый загар, выгоревшие почти добела русые волосы развевались на ветру. Оба просто дышали здоровьем и счастьем.

Добежав до воды, влюбленные торопливо разделись и нагишом бросились в реку, взметнув целый фонтан брызг. Первой вынырнула девушка; убрав с лица налипшие кудри, она легла было на воду, собираясь отдаться течению, но тут же с визгом забилась —,поднырнув снизу, юноша ущипнул ее за бедро.

— Ты… — выдохнула девушка, отплевываясь.

Юноша рассмеялся и привлек возлюбленную к себе. Девушка обвила руками его шею.

— Ты меня напугал! — проговорила она с очаровательным укором, глядя в глаза возлюбленному, и юноша, не удержавшись, поцеловал ее в полуоткрытые алые губы. Девушка страстно ответила. Некоторое время влюбленные целовались, то уходя под воду, то всплывая на поверхность.

Наконец, девушка высвободилась, и, погрозив своему спутнику пальчиком, сказала, слегка задыхаясь:

— Эрих, ты меня утопишь!

Эрих попытался снова заключить ее в объятия, но девушка нырнула, и его руки схватили лишь пустоту.

Через мгновение он сам неожиданно для себя ушел с головой под воду — его возлюбленная ухватила его за ноги и потянула вниз. Извернувшись, Эрих поймал девушку за талию, но та выскользнула и показала вверх — хватит, всплываем!

Оказавшись на поверхности, влюбленные еще немного порезвились, брызгаясь, и легли на воду — отдохнуть. Закрыв глаза и взявшись за руки, они наслаждались нежными прикосновениями воды и солнца.

Потом юноша позвал: — Ранэ?

— Да, о муж моего сердца… — встрепенулась девушка.

— Скажи, что ты меня любишь… — попросил Эрих.

— Больше жизни! — прошептала девушка.

Эрих, не долго думая, потянул жену к себе, но Ранэ решительно оттолкнула его руки.

— Нам пора возвращаться. — сказала она. — У меня нет для тебя обеда, о муж моего сердца.

Эриху не было дела до обеда — он еще не успел достаточно проголодаться, но Ранэ относилась к своим семейным обязанностям очень серьезно. Пришлось подчиниться.