Василий Криптонов - Lvl 1 - Благодарные Мертвецы

Я махнул рукой, из которой уже исчез меч (а из инвентаря пропал казённый щит) и двинулся разыскивать Рому, чтобы выдать ему дрозда. Иствуд нехай пока оклемается. Сходит, выпьет. А уж потом начнём работать. Но сначала — дрозда Роме. Чтоб не смел без моего разрешения коллективные деньги тратить. А пока я в коллективе главный, все деньги — коллективные.

— Такие дела, Дон, — сказал я и поставил на стойку кружку.

Здоровяк взял её и задумчиво отпил. Какое-то у него философское настроение проявилось после того, как этот свой куст посадил.

— За счёт заведения, — сказал я, в надежде, что это вернёт старого доброго Дона.

— Знаю, — сказал он. — Я ведь квест твой выполнил.

— Тьфу, блин! — Я пнул стойку. — Вот в кои-то веки захочешь доброе дело сделать — а хрен тебе. Чего смотришь? Пей, халява!

Дон усмехнулся и покачал головой. Жуть какая. В таком настроении бухать начинать — себе дороже. Потом ка-а-ак нахлобучит — и звездец. Хотя чего я беспокоюсь? Даже если он тут пьяный под лошадь кинется — ну, очнётся на респауне, напугает Сандру, если она, конечно, на месте будет. Или...

— Слышь, а ты где воскресаешь? — спросил я.

— В смысле? — вытаращил на меня глаза Дон.

— Ну ты понял. Ну, когда тебя ё**ут.

— Во-первых, никто меня не ё**ет, ты посмотри на меня.

Я посмотрел. Не на фигуру, фигура — похрен. Уровень — 86, и явно не по вышиванию спицами.

— А во-вторых, если всё же что-то нехорошее случится — то дома.

Я пригорюнился. Вот оно как... Дома-то хорошо. Не где попало оживёшь, в трусах и каске, а у себя. А у себя, небось, и барахлишко можно припрятать. А я тут... ни кола, ни двора.

— Говорят, кабак будешь продавать? — спросил Дон. Он как-то приожил, пиво начал бодрее глотать.

— Кто тебе такую чушь сказал? — нахмурился я.

— Ребята всякое говорят, — пожал плечами Дон. — Говорят, ты группу собираешь. Играть будете?

— Ещё как, ты охренеешь.

— А зачем тебе тогда кабак?

— В смысле? Пассивный доход! Ну, пусть не такой уж и пассивный. Я же тут верчусь-суечусь, сам видишь. — Я налил себе кружку. — А ты с какой целью разговор завёл?

Дон опять пожал плечами.

— Подумываю...

— Да ладно? И что, при деньгах?

— Нутк. Сколько монстров порубано, и у каждого — мешочек с монетами. Ты, кстати, в новом заведении был?

— Да ну, некогда мне. Такой плотный график — вообще не продыхнуть. — Я ополовинил кружку. — Не, Дон. Не продам. Пока совсем гайки не закрутят, буду держаться. До последнего патрона, и всё такое.

— Кстати насчёт патронов! — Дон как-то несолидно хихикнул. — А хорошо ты этого шпендика отделал. Я прям в ладоши хлопал. Навыки-то открылись боевые?

— «Мечник», — похвастался я. — Ещё срань какая-то вроде. Навык, скилл, что-то такое — я в сортах этого самого не разбираюсь.

— Фигею с тебя, — вздохнул Дон. — Кругом романтика! Бери топор, кроши демонов, качай уровень, покупай молот, гоблинов — в лепёшку! Клан создать скоро можно будет, такая жизнь начнётся! А ты сидишь себе... Что у тебя за жизнь была?

Я наградил Дона мрачным взглядом. Он отвернулся. Про бывшую жизнь говорить было не принято. Не многим хотелось ковыряться там палочкой и выворачивать душу наизнанку. В основном всем было комфортно делать вид, будто они тут просто играют. А когда привыкали к тому, что это навсегда, старались прошлое как можно скорее забыть. Жить оно не помогало, скорее наоборот.

Тут скрипнула дверь, и в кабак зашёл... Иствуд. Он мрачно снял шляпу, бросил её на стойку, влез на стул и сказал:

— Хозяин! Виски. И комнату на ночь.

Мы с Доном внимательно смотрели на ковбоя. Ковбой на нас не смотрел.

— Тебе комнату сюда принести, или за виски сам сходишь? — спросил я.

— А? — изумился Иствуд, поднял голову и аж с лица спал.

— На, — с готовностью оскалил зубы я. — Ну что, готов к труду и обороне, насекомое?

— В условиях дуэли не было ничего о том, что я должен терпеть твоё неуважение, — прошипел Иствуд.

— Хочешь ещё дуэль? Слушай, а нахрена ты в ковбои подался? Тебе, с такими загонами, надо было этим... — Я пощёлкал пальцами, пытаясь сформулировать мысль. — Типа Пушкина. Аристократом каким-нибудь. Те ж постоянно так: пёрднешь при нём, он — на дуэль. Высказался о его даме, держа руками свою писю во время отправления естественных надобностей — на дуэль.

Дон неуверенно заржал, вряд ли понял, кто такой Пушкин. Мимо Иствуда моя речь тоже пролетела. Наверное, поэтому и Красноречие не шелохнулось. Может, правда херню спорол. Но когда меня это огорчало?