Ян Вирин - 23-й век

Вдруг, откуда не возьмись, появился Гиринг, знаком приказавший им пойти за собой.

— Вы вовремя вышли… — сказал он.

— Что там такое… сэр — проговорил шёпотом Ренукетус.

Не обратив внимания на него, Гиринг продолжил:

— Но даже если бы вы остались…

— Мы бы не отравились, так как мы не пили отравленного канпити, сэр — резко произнёс Сандемо.

Такое высказывание не понравилось Гирингу, но он сразу же успокоился.

— Да, вы не пили. Не пили, потому что я так захотел! — крикнул он.

Он был прав. Сандемо понимал, что они с Ренукетусом были в руках Гиринга всего несколько минут назад. Он мог отравить их, но не сделал этого. Было это решение недавнее или…?

— Сэр…

— Не надо больше слов. Вы провалили нашу операцию. Я вас оставил в живых. Вот и всё. Идите отдыхать в казармы. Сегодня вечером у нас совещание — с этими словами Фон-Гиринг ушёл.

Ренукетус стоял недоумевая, а вот Сандемо всё отлично понял. Его собственная жизнь и жизнь его товарища только что были под угрозой, а он был бессилен, он не мог препятствовать этой угрозе. Такая беспомощность выводила его из себя.

— Что с вами, сэр? Что с вами?

Рентон схватившись за голову, вошёл в мед-отделение.

— Мне плохо… — простонал Рентон. Кроме всех его талантов, у Рентона был актёрский дар — именно им он и пользовался, когда отправлялся на Марс к Деккору.

— В чём дело? — спросила мед-сестра, подбежав к нему.

— Я ударился головой… меня тошнит.

Этого было достаточно. Мед-сестра увидела, что больной — учёный высшей степени и сразу замешкалась. Тут же подъехала электро-койка, и Рентона уложили на неё.

— Визите его на рентген, быстрее!

— Нет… Рентген делать нельзя — прокричал Рентон, немного приподнявшись на койке — У меня чувствительность к излучению…

— Хорошо… сделайте хим-проверку. У него наверняка сотрясение мозга!

Ну вот… клюнули! Хим-проверка возьмёт около часа, а мне этого времени как раз хватит — подумал Рентон.

Его повезли в хим-комнату, где соответственно названию, проводили хим-проверки. Проверка содержалась в том, что больному вводят препарат, который реагирует на те химические вещества, которые образуются при той или иной аномалии.

В данном случае медики боялись, что у больного произошло сотрясение мозга. Препаратом проверки был термотат, который поднимал температуру тела в том случае, если у больного произошло сотрясение. Но чтобы получить результаты, нужно было время. На это и рассчитывал Рентон.

По дороге в хим-комнату Рентон продемонстрировал все ему известные симптомы сотрясения мозга. Медики заторопились.

Через несколько минут Рентон лежал в кровати с введённым в кровь термотатом. Этот препарат имел побочное действие — было трудно двигаться, но это был единственный путь, путь к анализу Канилабы, который лежал неподалёку, и с которым находилась Мишель.

Зайдя в комнату, Мишель испугалась — вот он, Канилаба, лежит на кровати, обессилен. Что мне с ним делать? Допросить? И где этот Рентон…

Канилаба зашевелился, и Мишель ахнула, опять её наследственным ахом.

К чёрту эти гены, постоянно меня выдают… — подумала она.

Профессор вроде бы дремал, по крайней мере так показалось Мишель. Она тихонько подошла к нему и села возле него на стул.

Надо ждать знака от Рентона, самостоятельность может погубить.

Вдруг она услышала небольшое постукивание по стене из соседней комнаты.

Рентон? — подумала она. Она решила подождать ещё одного постукивания, чтобы быть уверенной. Рентон не заставил её ждать — за первым сигналом последовал и второй. Это Рентон — успокоилась Мишель. Он всегда внушал ей уверенность и спокойствие, так как она полностью полагалась на его интеллект.

Это опасно, но это обязательно надо сделать — говорил ей Рентон — мы обязаны узнать, помнит ли он что-нибудь, или нет.

— Канилаба… эй, профессор… Извините что…

Канилаба проснулся и посмотрел на Мишель. Сердце доктора билось так сильно, что ей казалась все окружающие могут слышать эти биения. Это был ответственный момент — жизни и смерти.

Несколько мгновений профессор просто смотрел на неё изучающе. Потом он немного улыбнулся и пробормотал:

— Где… я?

— Вы в мед-палате, профессор. С вами произошёл несчастный случай…

— Мишель… — вдруг проговорил Канилаба. Он слегка улыбнулся, но почувствовав боль в голове, опять нахмурился — Что вы здесь… делаете?

— Я послана руководителем ККА, Железным Глазом, чтобы расспросить вас о происшедшем — сказала Мишель, а про себя подумала: Какая ирония… я же знаю, что с ним случилось!