Максим Бочковский - Нераскрываемые преступления

— Ой!

Девица попятилась и осела на стул.

— Оденьтесь, — гаркнул Сергей, — и давайте побеседуем без свидетелей.

Через минуту они уже сидели в подсобном помещении. Здесь было всё иначе. Никакого великолепия, с которым был обставлен зал ресторана. Металлический столик, какие-то ящики вместо табуреток.

— Они нас сюда привозят, — оглянувшись, сообщила официантка. — В ближнем зарубежье отлавливают прямо на улице и привозят.

— И что дальше? — сочувственно произнёс Пётр.

— Сначала насилуют всем штабом, затем… ну, знаете, особые клиенты?

Сергей кивнул. Он сразу как вошёл, понял, что это за ресторан.

— Сколько лет?

— 17!

— Ясно. Петь вызывай Го…

Томченко запнулся, почувствовав, что фамилия полковника в данной ситуации прозвучала бы двусмысленно, но Керенский и так всё понял, начав набирать номер по сотовому.

— А вы как нас обнаружили?

— Да мы тут, в общем-то, по другому делу, — признался старший следователь. — Как зовут?

— Аня.

— Анна, вы помните, несколько дней назад, в вашем ресторане произошла встреча двух молодых людей? Вероятно, девушка подсела к парню. Это было… Сейчас скажу точно…

— Я помню! — оборвала собеседника девушка. — Мне сразу показалось, что-то не то там было! Обычно девицы в наше заведение не ходят по понятной, думаю, причине, а тут сидела, сидела, высматривала чего-то. Ну, я прикинула, может, лесбиянка? Какая мне-то разница! Если выберет меня — один хрен. Я уже тут много чего переделала, так что однополой любовью меня не испугать. Но девушка подсела к парню, и это было уж вовсе офигительно. Не знаю, о чём они говорили, но через некоторое время вышли вместе.

— А не знаешь, кто мог слышать их разговор?

— Так Танька и слышала. Она обслуживала столик рядом.

— А где Таня?

— Да где-то тут ошивается, если не у клиента.

В это время Пётр хлопнул крышкой мобильника.

— Вызвал?

— Сейчас ОМОН подоспеет.

— Лучше заварушку здесь переждать!? — полувопросительно, полуутвердительно произнесла Аня.

— Да, пожалуй. Боюсь, ребята у входа вызвали охрану, как только пропустили нас внутрь.

— Эх, жаль, не увижу, как омоновцы уложат их мордами об асфальт, — разочаровано протянул Керенский.

Троица не видела, как всё прошло. Только слышала. По всему зданию прокатились вопли, выстрелы, звон бьющегося стекла. Скоро, высадив дверь, в комнатку, превратившуюся для наших героев в убежище на период штурма, ворвался человек в чёрной маске и с автоматом наперевес.

— Свои, — тут же закричал Томченко, поднимая руки.

— Лежать!

— Да говорят же — свои, — обозлился Пётр, благоразумно укладываясь на пол.

В этот момент появился ещё один омоновец. Всех троих мгновенно обыскали.

— Надо верить людям, — хмыкнул Сергей.

— Извините, — протягивая следователям отобранные секунду назад удостоверения, вытянулся в струнку опер.

— Где девушки?

— Усаживаем в машину. До специального разбирательства посидят в обезьяннике.

— Аня, за мной! Покажешь мне свою Таньку.

В зале на всех входах и выходах уже стояли люди с оружием и в масках. В средине по ковровой дорожке колонной спускались с верхнего этажа полуобнажённые девицы.

— Вон она — Танька, — показала пальцем девушка.

Томченко прищурился.

— Которая?

— К дверному проёму подходит.

Следователь вдруг сорвался на бег.

— Подождите, эй! Как тебя? Таня!

Юная особа вздрогнула, не ожидая, видимо, услышать своё имя, и обернулась.

— Следователь генеральной прокуратуры Томченко, — показал удостоверение Сергей, не столько, разумеется, девушке, сколько стоящим на выходе оперативникам. — Надо поговорить.

На улице было довольно холодно. Несколько метров, которые пришлось преодолевать бывшим проституткам от здания ресторана до машины, оказались довольно непростыми для них. Все в этот момент завидовали Таньке. Девушка, закутанная в тёплый плащ следователя, пила горячий кофе неподалёку от умело замаскированного борделя.

— Анна сказала, что ты обслуживала столик рядом со странной парочкой несколько дней назад, — начал разговор Томченко.

— Когда?

Следователь назвал дату.

— Ты чё? Думаешь, я их запоминаю? Там знаешь, сколько парочек в тот день было?

— Петь!

Керенский вытащил фото покойного.

— Знаешь его?

— Ну да. Теперь помню. С девчонкой большеглазой болтал. Кажется он её цепанул.

— В каком смысле? То есть он её снял как клиент?

— Ты чё, русского языка не понимаешь? Говорят же тебе, он её цепанул.