Дмитрий Бирюков - Сказочные хроники

— Я возьмусь, — с воодушевлением заявил Иван. — Вот только как мне найти это озеро и заколдованный цветок?

— Погоди? Ты серьезно, что ли? — удивилась бабуся.

— Конечно. Волшебница мне нужна, а значит я ее спасу.

— Как ты ведра то эти все понесешь, да и с демонами справишься?

— А это, бабусь, уже мое дело, — подмигнул Иван. — Справлюсь, если надо. Ты мне только дорогу укажи.

— Мышка укажет, — улыбнулась Чертова бабушка. — Мышка с путеводным хвостом. — Она протянула ему пустую ладонь, сжала ее в кулак, а когда разжала, на ней суетилась мышь, совсем обыкновенная с виду.

Иван осторожно взял мышку и, радостно улыбаясь, сказал:

— Ну, спасибо тебе, бабуся! Дай бог тебе здоровья!

— Ты погоди благодарить, — грустно ответила хозяйка. — Уж больно опасное дело ты затеял.

— Это ничего, — успокоил ее Иван. — Это мне не привыкать. Я пойду, пожалуй, а?

— Да куда ж ты пойдешь, — запричитала женщина, — солнце уже скоро сядет. Остался бы на ночь, а утро, говорят, вечера мудренее.

— Нет уж, бабуля. Ты извини, но мне пора. Время терять — успех потерять, — сказал Иванушка, свистом позвал коня и уселся верхом. — Не поминайте лихом! — крикнул он и с места припустил в галоп.

— Счастливого пути! — крикнула ему вслед Чертова бабушка, махая рукой на прощанье.

«Какой же парень славный, — подумала она. — Только бы у него все получилось».

Мышиный хвост указывал западное направление, аккурат к горам, видневшимся вдалеке. В ту сторону и держал Иван путь. Сергей же от нечего делать погрузился мыслями в прошлое.

На заре освоения времени, когда еще не ставился вопрос о его охране, историки-экспериментаторы были поставлены перед лицом проблемы психологической адаптации путешественников в иных временных эпохах. Проще говоря, человек, попадая в новый социум, чувствовал себя, мягко выражаясь, белой вороной, жуком в муравейнике, в общем, кем угодно, только не человеком… в смысле человеком этой эпохи. И конечно же, налицо стена непонимания, отчуждения. А проще говоря: ну, трудно работать — глазеют. А в средние века и инквизиторы тут как тут, чуткие, отзывчивые люди. Никогда о тебе не забудут, всегда придут, выслушают и, как говорится, обогреют… на костре.

И чего только не пробовали: скафандры-невидимки, скрытые камеры, спутники слежения. А много ли наработаешь в скафандре? Не говоря уже о контактах с людьми. В общем, путешествия во времени сопровождались серьезными трудностями, пока не была разработана техника имперсонации и способы создания личностных двойников.

В те времена вокруг имперсонации разгоралось множество жарких споров. Например, одна только дискуссия о юридической правоспособности двойника едва не привела к полному ее запрещению. Ведь, если признать юридические права за вторичным сознанием, то не следует ли также считать элементарным убийством его дезактивацию после выполнения задания?

К счастью, проводившиеся параллельно исследования свойств личности позволили решить этот спор. Открытие принципов реинкарнации, то есть направленного перемещения сознания из одного тела в другое, позволило установить, что собой представляет вторичное сознание. Первые же эксперименты показали, что оно не отделяется от базовой личности, а переносится вместе с ней. Таким образом, было доказано, что двойники являются лишь производными сознания человека, поэтому не могут считаться субъектами права, и, следовательно, ими можно манипулировать как угодно.

Затем все как обычно: бум, взлет социальной активности, повышенный интерес к перемещениям во времени, причем последнее как со стороны специалистов, так и, как говорится, простого люда. Далее туристические вылазки и свадебные путешествия в иные эпохи, и это еще самое безобидное из всего, что происходило. Вот тогда-то и встал вопрос об охране времени…

— Серега, — Иван прервал ленивый ход мыслей базовой личности. — Что делать-то будем?

Шелестя галькой, конь приближался к водоему, который, судя по всему, и был тем самым волшебным водохранилищем. Вид открывался просто великолепный: поверхность озера — гладкая, как стекло, а вода в нем — такая чистая и прозрачная, что сразу вызывала жажду.

Иван спрыгнул с коня, подбежал к берегу и зачерпнул ладонями воду.

«Не пей, Иванушка, козленочком станешь», — подколол Сергей.

«Отвянь», — беззлобно огрызнулся Иван и глотнул. Вода была бесподобно вкусна, он зажмурился от удовольствия и глотнул еще.