Дмитрий Бирюков - Сказочные хроники

Сергей хихикнул. Долбить камнем нейтридный корпус — это смотрелось бы забавно. Он прекрасно понимал, что выдал себя своими действиями, но смерть его выглядела вполне правдоподобно. Сам бы Сергей, например, поверил. А почему нет? Особенно, если очень хочется верить.

— Четыре-пять, — произнес он формулу включения, скатерть-самобранка затвердела и приподнялась на уровень его груди, принимая форму прямоугольного стола, — горячие кофе, борщ и пельмени, три куска хлеба по сто грамм, пятьдесят грамм черной икры.

Один за другим на столе появлялись заказанные блюда. Сергей придвинул к себе тарелку с дымящимся супом, вдохнул ароматный запах и приступил к трапезе. Насытившись, он произнес формулу в обратном порядке: «Пять-четыре». Все приборы исчезли со стола, и тот опал на землю, снова превращаясь в кусок материи. Сергей свернул его и убрал в суму, потом мысленно приказал коню подойти и задействовал центр трансформации. Лошадь засветилась и преобразовалась в типовую туристическую палатку из нейтридной ткани. Сергей ткнул ладонью в перепонку-дверь, и она с хлюпаньем открылась, реагируя на его биополе. Потянувшись, Малышев заполз в палатку, в угол поставил суму, ковер-самолет положил под голову, устроился поудобнее и уснул. Необходимо было как следует отдохнуть перед дальней дорогой. Вход палатки автоматически заблокировался.

…Скалы, скалы, скалы вокруг и ничего, кроме скал. Он ползет по камням выше и выше. Он чувствует, что нельзя останавливаться, но не понимает почему. Что-то подгоняет его, и он поднимается вверх, зная, что цель близка. Она уже совсем рядом. Осталось преодолеть несколько метров. Вот-вот, сейчас…

Но Сергей просыпается и лежит некоторое время, не понимая, где он. Темно. Молодой человек начинает различать гладкие стены, чувствуя, как сон постепенно оставляет его. Наконец, он все вспоминает и садится.

«Надо ж такому присниться», — подумал Малышев, растирая виски.

Этот сон, по всей видимости, был из тех, что стоило запомнить. Сергей взглянул на вмонтированные в нарукавную застежку часы, которые контрабандой протащил в прошлое, и присвистнул.

— Хорошо выспался!

Прихватив ковер-самолет и дорожную суму, Малышев пнул ногой в дверную перепонку и вышел наружу. Обратившись к узлу управления палатки, он приказал ей свернуться, и серая треугольная конструкция сгинула. Лишь на земле осталась лежать маленькая пластинка размером с визитную карточку.

Сергей подобрал ее и присоединил к веселой кампании маготехники. Он торопился. Хоть и не понятно пока было, как трактовать сегодняшний сон, интуиция подсказывала ему, что задерживаться с вылетом не стоит. Добрый молодец уселся на ковер-самолет и на всякий случай пристегнул ремни. С подобной техникой он раньше не имел дела, поэтому не грех было и подстраховаться.

— К-12, полет по программе.

Ковер мягко оторвался от земли, а затем, набирая скорость и высоту, устремился к неведомой цели. Воздух вокруг на мгновение заколыхался, словно от потоков тепла, и снова приобрел прозрачность. Сергей протянул руку и почувствовал силовое поле.

«Неплохо, — подумал он. — Это вам не ковер старика Хоттабыча. Просто так не вывалишься. Ну-ка, а как у нас обстоят дела с информационным сервисом?»

— К-12, расстояние до цели и скорость полета.

На силовом экране возникли два числа. То, что располагалось справа — увеличивалось, будучи, по всей видимости, скоростью. Число слева медленно уменьшалось. Подождав, пока скорость стабилизируется, Сергей прикинул время полета.

«Еще четыре с лишним часа. Можно и поспать».

Он отстегнул ремни и улегся поудобнее, ковер принял форму ложа, подстраиваясь под пассажира.

«Засыпаю на четыре часа», — приказал он себе, и тело послушно отключилось.

Снились опять те же скалы, тот же непонятный бессмысленный кросс. Проснулся Сергей от внутреннего толчка ровно через четыре часа. Сел, ковер-самолет, а если уж быть точным — гравилет, принял форму кресла.

— К-12, окно.

Ковер стал прозрачным. Внизу медленно проплывали джунгли. Сергей присмотрелся.

«Похоже на Индию, — подумал он. — Точно, центральная Индия. Это что же у меня зарубежная командировка получается? Да притом в теплые страны? Обзавидоваться можно!».

На востоке у самого горизонта виднелся краешек океана, на западе горы. Гравилет повернул на запад и стал постепенно снижаться.

«Интересно, — подумал Сергей, — почему о Фее „Золотой цветок“ не упоминается в народном фольклоре? Впрочем, до наших дней она могла дойти и под другим псевдонимом. Например, в качестве Василисы Премудрой или Елены Прекрасной, а скорее всего вообще Царевны-Лягушки учетом избытка инопланетных гостей в этой временной эпохе».