Клиффорд Саймак - Заповедник гоблинов. Романы

— Она может еще существовать, — сказал Корнуэлл. — Какая-то вероятность есть, пусть безумная…

— О чем вы говорите?

— Вы сказали, что мы два честных человека, отличающихся друг от друга. Но ведь мы оба ученые.

— Вероятно. И что же?

— В моем мире ученые состоят членами особой гильдии, традиционного братства.

Джоунз покачал головой.

— За некоторым исключением, я согласен, что примерное существует и в моем мире. Ученые обычно честны друг с другом.

— Тогда, возможно, я открою вам тайну, не свою…

— Мы из различных культур, — сказал Джоунз. — Наши взгляды могут различаться. Мне было бы неприятно, если бы вы открыли мне тайну, которую мне не следует знать. Я не хотел бы затруднять вас ни сейчас, ни позже.

— Но ведь мы оба ученые, у нас общая этика.

— Ладно, — согласился Джоунз. — О чем же вы хотите мне рассказать?

— Где-то в дальних Диких Землях есть университет. Я слышал о нем и считал, что это легенда. Но оказывается, что он действительно существует. Есть древние летописи.

Внезапно снаружи прекратилась музыка и наступила полная тишина. Джоунз замер, а Корнуэлл сделал шаг к выходу и остановился, прислушиваясь. Послышался новый звук — далекий, но отчетливый крик, отчаянный и безнадежный.

— О, боже! — прошептал Джоунз. — Еще не все кончено. Они не позволили ему уйти.

Корнуэлл выскочил из палатки, Джоунз за ним. Танцующие отступили от дороги и столпились у стола. Они все смотрели на дорогу. Никто не разговаривал, и все, казалось, затаили дыхание. Костры по-прежнему поднимали к небу столбы дыма.

По дороге, спотыкаясь, шел обнаженный человек. Он шел и кричал. Его бессмысленный и жуткий крик поднимался и падал, но не прекращался. Откинув голову, он кричал прямо в небо. За ним и по обе стороны от него двигались церберы, зловеще черные во тьме ночи. Некоторые из них шли на четвереньках, другие, выпрямившись, на задних лапах, наклонившись вперед и размахивая передними лапами. Их короткие мясистые хвосты двигались в возбуждении, а ужасные клыки белели в черноте рта.

Оливер выбрался из толпы и подошел к Корнуэллу.

— Это Беккет, — сказал он. — Они его поймали.

Человек и свора церберов приближались. Крик человека не смолкал, но теперь стали слышны и другие звуки: басистый аккомпанемент ужасного крика — ворчание церберов.

Корнуэлл прошел вперед и встал впереди толпы, рядом с Джибом и Холом. Он попытался заговорить, но не смог. Холодная дрожь охватила его: он не мог унять стук зубов. Оливер оказался рядом с ним.

— Это Беккет, — повторил он. — Я узнал его. Я его часто видел.

Подойдя к лагерю, Беккет неожиданно перестал кричать и, пошатнувшись, повернулся лицом к толпе. Он протянул вперед свои руки.

— Убейте меня! — завопил он. — Ради любви девы Марии, убейте меня. Если среди вас есть человек, пусть он, ради любви Господней, убьет меня.

Хол поднял лук и потянулся за стрелой. Снивли перехватил лук и потянул его вниз.

— Вы сошли с ума! — закричал он. — Только попробуйте — и они набросятся на нас. Вы не успеете пустить стрелу, как они вцепятся вам в горло.

Корнуэлл, вытаскивая меч, пошел вперед. Джоунз преградил ему дорогу.

— Прочь с дороги! — проревел Корнуэлл.

Джоунз ничего не ответил. Его правая рука поднялась снизу вверх, и кулак ударил Корнуэлла в подбородок. От этого удара Корнуэлл упал, как подрубленное дерево.

На дороге церберы набросились на Беккета. Они не уронили его, оставили стоять, но рвали клыками его тело и отскакивали. Половина его лица исчезла, кровь струилась по щеке, зубы показались из-под нее, язык двигался в агонии, крик застрял в горле. Снова сверкнули клыки и внутренности человека вывалились наружу. Рефлекторно Беккет наклонился вперед, сжимая руками разорвавшийся живот. Острые клыки оторвали ему половину ягодицы, и он выпрямился, размахивая руками и дико крича. Потом он упал и задергался в пыли с воем и стонами.

Церберы отошли и сели кружком, рассматривая свою жертву с благожелательным интересом. Постепенно стоны стихли. Беккет медленно поднялся на колени, а потом встал. Он снова казался целым. Лицо и ягодицы не разорваны, внутренности на месте. Церберы лениво встали. Один из них подтолкнул Беккета носом, и тот пошел дальше по дороге, возобновив свой бесконечный крик.

Корнуэлл сел, тряся головой и держась за меч. Из тумана перед ним показалось лицо Джоунза.

— Вы ударили меня кулаком. Честный способ борьбы?

— Держите руки подальше от своей железной палки, — сказал Джоунз. Или я опять вас ударю. Мой друг, ведь я спас вас, вернее, спас вашу драгоценную жизнь.