Олег Аркадьев - Под руку с Одиночеством [СИ]

— Ты прорицатель или провидец? — в рот отправился очередной кусочек.

— Какая разница, — беспечно махнул рукой повар.

— Существенная. Это что за зверь?

— Свинина в квасе. И подцепи для сравнения свинку, шприцованную сливками.

— Щщас, не все сразу, — Танька все же оценила нежность мяса.

— Принес?! — оператор готов был съесть даже пустую тарелку.

— Закончилось у них все. Я набрал нам чипсов и газировки…

— Да ты гурман! Ладно, попытаемся выжить.

— Попробуй паштеты, этот — из печени индейки со сливками, дальше — из копченой грудинки фазана с фасолью и из копченой куриной грудинки, по-деревенски. Здесь — из орехов и куриной грудки, и — наконец — из дичи! Чудо, только утром приготовил.

— Саял, давай передохнем, — Танька тоже откинулась на спинку и положила руки на подлокотники. Немножко мешал нож гуркхов, висящий между лопаток, но это было даже здорово.

— Ты и половины не попробовала.

— А как же «выбор» молодости? Я не хочу лопнуть, я еще многое не сделала. Ты точно не философ?

— Точно, — вздохнул Шеф. — А жаль, в священники без степени в философии не берут.

— Зато ты отличный повар! Я едва остановилась, а ведь это только закуски.

— Весна жаркая выдалась, холодные блюда — беспроигрышный вариант, всегда под рукой, — заскромничал в ответ.

— Брось, лучше быть на своем месте и нести людям радость от еды, чем пытаться продавать очищение совести.

— Тебя обидел кто? — удивился Саял.

— Не включай мамочку, меня тошнит от святош! — Танька слегка замотала головой.

— Я был бы плохим священником, по-твоему?

— Для этого вера нужна, а не степень в философии. Странный у вас мир, все-таки.

— Вера — она внутри, а сказать на публику можно все, что угодно.

— Ничего личного, просто работа? Так что ли? С таким цинизмом тебе в медицину нужно было, а не в церковь.

— Дорого. Обучение очень дорогое там.

— Чего ты паришься? — подалась вперед Танька. — Нормальный парень, чудесный повар, приличная должность, в крутом заведении. Что за шило тебе мешает? Кстати, что это за ресторан? Твой?

— Не-а, — помотал головой повар, оглядывая зал. — Это место для нашей правящей элиты, здесь вся городская власть обедает и гуляет. С — суки, — показалось, что он сейчас сплюнет на пол.

— Чего ты так? Ворье?

— Они людей не замечают, — словно попробовав уксус, скривился повар. — Грязь — замечают, а людей — нет. Ну, в ответ получают то же самое: здесь нет человека, кто не плюнул бы им в еду перед подачей. Представляешь, все плюют! — он глупо хихикнул.

— Надеюсь..? — Танька вопросительно подняла бровь.

— Обидеть хочешь?! Ты — гость Шефа, на руках будут носить. Рыбки попробуешь?

— Ладно, а кто она? — снова вооружилась вилкой девочка.

— Скумбрия, маринованная горячим способом, ряпушка пряного посола, сугудай, маринованная щука и гравлакс из лосося. Есть паштет из свежей рыбы, паштет из маринованной, тарталетки с палтусом и лососем и икра с сельдью.

Танька из вежливости пробовала все. Малюсенькими кусочками, потихоньку, через силу. Да, было вкусно, только впереди виднелись закуски из птицы и неопробованных мясных — больше половины…

— Все. Я честно не смогу больше.

Саял не глядя махнул рукой и к столу заспешил официант с глиняным чайничком, заботливо укутанным полотенцем. Прежде всего, налил Таньке малюсенькую чашечку горячего ароматного напитка и лишь потом приступил к уборке стола.

— Я велел собрать для тебя туесок с тем, что не пробовала, — Саял встретил вернувшуюся из туалета Таньку возле столика официанта. — Сырные корзиночки, ростбиф, запеченная грудинка с ароматом дыма, свинина в медовой глазури с чесноком, котлетки из телятины в баклажанах — они на шпажках, не перепутаешь. Копченая индейка с апельсином и буженина из индейки, пастрома из индейки и пастрома из куриной грудки. А! Еще там свиной карбонад с чесноком. Заливные блюда я побоялся паковать, а вот со сладким как быть?

— Да, как со сладким быть?! — с Танькой вот — вот должна была случиться истерика.

«Да! Как там со сладким? — вмешался Лютик.»

— Мы посидим еще, или ты спешишь? — поинтересовался Саял.

— На один кусочек тортика я распахну желудок и на одно пирожное — с собой, для Лютого.

— С собой я тебе больше положу, там муссовые тортики…

— Стоп! Саял, милый, ты с ума сошел? Не то, что съесть, я поднять все это не смогу.

— Ты на велосипеде, там есть почти пустой багажник, — он пригласил девочку за стол.