Олег Аркадьев - Под руку с Одиночеством [СИ]

— Ты не поймешь, уж извини, — вздохнул оператор.

Красиво, словно на марварской лошади, Танька подъехала на своем «скакуне» к месту встречи с Саялом. Закрытая терраса ресторана выглядела вполне демократично и не ожидала от посетителей сдержанности в одежде. Все же с сомнением оглядела свои запылившиеся кроссовки и универсально — серую одежду: тренировочные брючки, футболку с ответом «Да, нах!», джинсовую курточку с капюшоном. Потрогала козырек бежевой бейсболки, над которым призыв гласил: «Будь свободной!».

«Сойдет. Я же просто пообщаться, а не на бал.

Нормально, конечно, только нужно научиться гардероб не терять. Иногда. Хоть часть.

Ой, все у нас еще будет, не переживай! — успокоила сама себя Танюша.»

На этот раз Лют сам вызвался охранять транспорт, свернувшись неприметным клубком.

— Здрасьте. Мне назначили встречу в этом заведении, — Танька обратилась к метрдотелю, обведя рукой площадку с множеством пустых столиков.

— Добро пожаловать! Прошу за столик Шефа, — хоть и молодой, метр достаточно хорошо владел собой. Ни один нерв на лице не дрогнул от удивления: красавица в гостьях уродливого Шеф — повара. Да еще такая маленькая.

«Ну и выдержка у парня, — заметила Танька.

Тут нужно ушки на макушке держать.

Еще как, не простое заведение, даже охраны не видно.

Лют, как дела?»

«Скучаю. Здесь все под присмотром, я могу вообще спать. С тебя пирожное.»

«Ясен перец! — Танька послала котику воздушный поцелуй.»

— А вчера на футболке значилось «Мы могли бы быть вместе». Здравствуй, — в боковом проходе появился Саял. В белом кителе и колпаке он преобразился и теперь выглядел повелителем судьбы.

— Привет. Ты тоже изменился, совсем не злишься на любителей развернутого меню, — Танька почувствовала себя неловко.

Хоть в рюкзачке и был аварийный запас всякого трикотажа, на этой веранде в стиле кантри она предпочла бы носить короткое черное платьице, ковбойские сапожки на каблучке и широкополый стетсон.

«И яркий шейный платок!

И лассо на плече. Ты думай, прежде чем так мечтать, все ведь в астрале остается.

Ладно, тогда просто джинсы с рубашкой. Так?»

— Вчера выходной был, а я всегда злюсь, когда не работаю, — отмахнулся повар. Уже подкатили тележку, официанты размещали на столе большое вращающееся блюдо, плотно укрытое разнообразными кусочками, ломтиками, дольками, шматками и корзиночками. — Долго думал, чем бы тебя угостить, и посчитал неуместным утром предлагать горячее. Здесь разнообразная нарезка холодных закусок, — он показывал примерное расположение на подносе, — рыбные, мясные, из птицы. Всего понемногу, простое и вкусное — не люблю, когда в холодной закуске больше трех ингредиентов. Пробуй, смелее.

— Это кто? Оно бегало или летало? — Танька смело ткнула вилкой в сочный кусочек.

— Пикантная свинина, запеченная с морковью. Рядом — печеная буженина из свиной шейки и буженина из говядины. А это — запеченная телятина с горчичной корочкой, — продолжал неспешно комментировать Шеф, явно получавший удовольствие от едока, забывшего об окружающем мире, — и телятина, запеченная с миндалем и чесноком.

— Ты сам все это готовил? — наконец освободила рот для вопроса Танька. — Вкусно!

— Не все, но рецепты и ответственность — только мои. В этом заведении — я волшебник, — Танька незаметно глянула на него и снова положила к себе на тарелку, теперь уже кусочек поджаренного хлеба, и явно нацелилась на рыбку.

— У нас бутербродов не осталось? — глотая слюну, поинтересовался техник.

— Слушай, сходи к соседям, а? Я сейчас язык себе откушу. И захвати попить, — жалостливо глянул в ответ оператор.

— Ты — маг, это я уже поняла. Способен управлять как временем, так и желаниями людей. А как с пространством? В меня это все не поместиться.

— А ты не спеши, отдохни, — Саял откинулся на спинку плетеного кресла и продолжил слегка отрешенно рассуждать. — Молодость от зрелости отличает большее количество «выборов». Чем старше становиться человек, тем меньше «выборов» ему остается. Пока он не превращается в катящуюся по одной единственной колее тележку с рухлядью желаний.

— А если я все-таки не человек? Я тоже стану «тележкой»? — поинтересовалась Танька, орудуя ножом и вилкой.

— Ты — нет. Ты навсегда останешься юной и дерзкой, удивляющейся и восторженной. Я это вижу.