Олег Аркадьев - Под руку с Одиночеством. Брошенные Ангелы [СИ]

«Реальность Брошенных Детей? Конечно, хочу!»

«А они этого хотят? Ты уверена? — насмешка была горькой.»

«При чем здесь они! Так нельзя оставлять!»

«А для кого же ты тогда собралась всё менять?»

— Ну, ладно, — несмотря на временно счастливых детей, продолжалось знакомство. — Я — Танька. Таня, Танечка или Танюша, но не Татьяна, — она освободила, наконец, свои волосы от повязки и с удовольствием тряхнула русой шевелюрой.

— Я — Мелл. Просто, как всё ангельское, — следуя примеру подруги, сняла неудобную бандану. Они с Танькой безучастно сидели за столом и наблюдали за чужой пока суетой. От этого зрелища почему-то становилось спокойно и тепло, словно дома.

— То есть, ты вправду думаешь, что ангел? — разрывая зубами упаковку с чем-то розовым, умудрилась проговорить Катя.

— Тебе не приходило в голову, что в чудо нужно верить? Иначе оно не случится?

— Чудес не бывает, — незаметно разделяя каждое слово, очень тихо и очень твердо сказала Соня. Она громоздила на бутерброд с одним маленьким кружочком колбаски крохотные кусочки сыра. И это делал страх, а не скромность.

Аня подошла к делу обстоятельно. Сначала отложила на тарелку угощение для братика. Потом взяла из буфета тарелку побольше и стала выкладывать на нее нарезку. Беспорядок в дизайне она компенсировала количеством. Когда первая тарелка была щедро заполнена, взяла из буфета следующую.

Катя просто пробовала все подряд, нисколько не интересуясь мнением окружающих.

— Я на стол накрываю! — глядя на такое безобразие, не выдержала Аня. — Прекрати хватать кусками! Обед скоро!

— У нас есть все равно нечего, жиропчик суп не успела сварить.

— Дядя Игорь что-нибудь принесет, — все так же медленно и спокойно проговорила Соня, накрывая бутерброд следующим слоем. Теперь уже половинкой сухого зефира.

— Соня! Ну, девочки! Помогите мне! Расставьте тарелки! — повысила голос Аня.

— И кто сегодня дежурный? — раздался веселый мужской голос от двери.

— Мне леньки, я спать пойду, — не поворачиваясь, ответила Катя, не переставая при этом забрасывать в рот нечто из вскрытого пакета.

— Пропустишь самое интересное, — бесстрастно проговорил воспитатель.

— О! — встрепенулась Сонька, только чуть повернувшись на стуле. — А скажите ей, чтобы не хватала кусками, я тоже хочу то розовое!

— Бери и ешь, кто тебе не дает? — так и не подняла взгляд Катька.

— Дядя Игорь! Ну, хоть вы им скажите! — попросила Аня.

— Кто дежурный? Или мне самому в графике смотреть? Я с улицы, у меня руки грязные.

— А его без меня составляли, — уточнила Катя.

— Да, там все неправильно! — поддержала Анька.

— Так возьмите и перепишите, — удивилось спокойствие у двери. — А сегодня все вместе будем накрывать и убирать.

Уже почти повернувшись, чтобы уйти, мужчина с полупоклоном и легкой иронией добавил:

— Кстати! Здравствуйте, девочки! Здравствуйте, дядя Игорь!

— А, ну да, — мельком взглянула на него Катя.

— Здравствуйте, дядя Игорь! Извините, — смутилась Аня, продолжая накрывать стол.

— Соня? — приподняв бровь, мужчина вопросительно посмотрел на белобрысую.

— Что?

— Здороваться не будем?

— Я поздоровалась уже, — совсем тихо и не отрываясь от своего занятия, ответила девочка.

— Ладно. Я — Игорь, — обратился он к Таньке и Мелл. — Сейчас переоденусь и познакомимся.

— Что скажешь про эту черную? — техник хитро посмотрел на коллегу.

— Она в группу не вписывается, — почувствовал оператор.

— Она ни в одну группу не вписывается. Как из семьи забрали — её везде гнобят. Здесь только этот воспитатель по-людски относится. И девчонок приучил. А в школе её за человека не считают. Даже классный руководитель игнорирует. Она отвечает тем же.

— Она урод! А говорили, будто здесь все — красавицы.

— А ты её умой сначала!

В своем воображении оператор смыл весь грим с девочки.

— Так она же!.. Прекрасна, не просто красива!

— Видишь?! Тоже приспособилась выживать: так она маскируется от нежелательного интереса. Да и травля в школе была бы гораздо жестче, если бы увидели правду.

— Мы руки помыть, — поднимаясь, оповестила неизвестно кого Танька.

— Про телепатию забыла? — чуть позже, уже споласкивая руки, весело интересовалась Мелл.

Крайняя душевая была похожа на какое-то хозяйственное помещение. Вместо второй кабинки, в самом светлом месте возле высоко прорезанного окна, стояла огромная стиралка. Очень дорогого производителя, как поняла Танька. Над ней громоздилась не меньшая электросушилка той же марки. Тряпки для пола, при этом, были развешены и на батарее, и на перекладине для полотенец. Рядом стояла швабра. Умывальников, без намека на мыло, было два. Под ними стоял большой, с разорванным верхним краем, мешок со стиральным порошком. Зеркало, навешенное слишком высоко для ребенка, скрывало полочки для разной мелочи.