Мюррей Лейнстер - Чужие звёзды

— Иди спать! — грубо оборвал ее Стен.

Он расхаживал взад-вперед по песку. Все было удивительно не похоже на то, как неоднократно описывались кораблекрушения в фантастических журналах. В тех рассказах герой всегда бывал удивительно изобретателен. Он изобретал убежища от опасных туземцев и всегда оказывался на чужой планете с героиней, на которой был часто женат. У него было полным-полно всяческих припасов, а также масса полезной информации, и он изобретал удивительные сигнальные устройства, охраняющие их от внезапного нападения. Но прожив пять дней на этой планете, Стен не сделал ничего, потому что здесь ничего не было. Он даже не смог построить жилище для Эстер, потому что здесь не было ничего, кроме песка. И оказалось, что в информации мало толку, когда вокруг лишь пустыня с ежедневными свирепыми песчаными бурями.

То, что он сказал Эстер, было всего лишь предположением, лучшим предположением, которое он сумел придумать, отчасти даже вероятным, но все равно лишь предположением. Единственной достоверной информацией, которую он получил до сих пор, была конструкция электродвигателя местных жителей. И на этот мизерный шанс он вынужден был поставить свою жизнь и жизнь Эстер!

Он взглянул на часы. За добрых полчаса до полуночи он проверил то немногое, что мог сделать. Чуть позже разбудил Эстер. Минут за двадцать до того, как линия заката достигнет сети-сооружения, они взлетели вверх. Если план Стена не сработает, они умрут. Он собирался поставить их жизнь и последние остатки энергии на информацию, полученную от вида двигателя плиты и на вывод, что все двигатели на этой планете будут основаны на том же принципе. Конечно, в качестве дополнительной азартной игры, ему пришлось держать пари, что невооруженная и потерпевшее крушение космическая яхта может бросить вызов цивилизации, которая существовала здесь задолго до того, как Кор Альфа стала Сверхновой.

Они вылетели за пределы атмосферы по траектории, которая экономила энергию, но была чертовски неудобным способом попасть из одной точки на поверхности планеты в другую. Под ними лежала пустыня — ровная, бархатисто черная, за исключением ослепительно яркой точки на западном горизонте. Когда они приблизились к ней, точка расширилась, превращаясь в день. И внезапно из сумрака появились, буквально выломились прямоугольные края гигантской сети.

«Эребус» лежал примерно в пятидесяти милях к северу от нее. Стен включил рацию скафандра и прислушался. Здесь не было никаких ориентиров. В течение дня рисунок дюн менялся почти ежечасно, и не могло быть и речи, что он сохранился бы на протяжении двух дней. Стен пролетел сквозь оседающие облака песка, опоясывающие линию сумрака, и убедился, что промахнулся, прошел мимо своей отметки.

Тогда он сделал круг, и еще один, направляя «салазки» по логарифмической спирали из точки, которую считал наиболее вероятной. Стрелка указателя энергии медленно, но неуклонно двигалась к нулю. Он вел поиски наугад, ночью, без малейших наземных ориентиров. Пот струйками бежал у него по лицу.

Затем он услышал тихий щелчок. Пот побежал еще сильнее. Он отчаянно старался установить местоположение маячка, который включила в яхте Эстер прежде, чем покинула ее. Когда же он, наконец, приземлился и был уверен, что «Эребус» находится прямо под ним, засыпанный песком, то посмотрел на указатель энергии и стиснул зубы. Затем Стен подошел к Эстер и прижался своим шлемом к ее, чтобы разговаривать без помощи рации.

— У нас может все получиться, если начнем прямо сейчас. Правда, для этого нам будут нужны все остатки нашей энергии. Но могу держать пари, что местные деревенщины не сумеют выследить включенный двигатель «салазок», и будут ждать утра, чтобы начавшаяся песчаная буря сама закопала нас.

До него донесся ее едва слышный ответ:

— Хорошо, Стен.

Конечно, она не могла понять, что хочет он сделать, слишком уж это было безумным.

— Послушай! — быстро проговорил он. — Яхта лежит прямо под нами. Футах в десяти, а может, и в пятидесяти — одним Небесам известно, на какой глубине! Существует минимальная возможность, что если мы до нее доберемся, то сумеем как-то ее отремонтировать. Это единственная возможность, которая пришла мне в голову, очень слабая возможность. Так что я должен предупредить тебя…

— С тобой, — прервала его Эстер, — я готова на что угодно.

Голос Стена пресекся, и он откашлялся. Затем он стал отчаянно работать, включив микрофон скафандра на полную мощность.