Андрей Шопперт - И опять Пожарский 5

- Ну, ну, шевалье, мы в гости с добрыми намерениями, а вы за свою большую шпагу хватаетесь, - спрыгнул с коня де Субиз и протянул Мишелю руку.

- Не много ли вас для добрых намерений, - но руку брату герцога пожал.

- Давайте, мы зайдём к вам в гости и переговорим без посторонних глаз, - тоже с помощью придворных сверзься с коня и герцог.

- Прошу, Ваша Светлость, - куда их только усадить, в комнатке всего два стула, поднимаясь, решал дилемму капитан.

Зря решал. Никто ему сесть и не предложил. Де Роган уселся на стул и стал внимательно разглядывать де Нойрея.

- Вы ведь католик, шевалье, и воевали против гугенотов. Объясните мне, зачем вы помогаете нам? - чуть скривив губы, проговорил герцог.

- Я не то чтобы вам помогаю, я выполняю свою часть сделки с герцогом Пожарским, хозяином Пурецкой волости, - решил говорить правду капитан.

- Это нам известно. Почему не отказались, проявили известную решимость, убеждая твердолобых гугенотов? - прыснул де Субиз.

- Я не думаю, что воевать со своими земляками самая лучшая идея. Только ведь я солдат и больше ничего не умею. Да и это, как выяснилось в Вершилово, умею плохо, - развёл руками Мишель.

- Что московиты так хороши? - поднял заинтересованный взгляд герцог.

- Мой друг, Рене де Карт, сказал, что один русский разделается с десятком французов, даже не вспотев. Я ему верю, - переступил с ноги на ногу де Нойрей, стоять было неудобно под перекрестьем взглядов, его словно оценивали эти двое.

- И почему же они не завоюют всю Европу? - хмыкнул, не веря, герцог.

- Господин де Карт говорит, что им не нужна грязная, вшивая, неграмотная, вонючая Европа.

- А они не вшивые и не вонючие? - зыркнул глазами де Субиз.

- Нет, - коротко ответил капитан и тоже зло уставился на этих гугенотов.

- Ну, ну, месье капитан, опять вы готовы схватиться за свою шпагу, - примирительно поднял руку де Роган, - Мы, правда, хотим с вами договориться. И предложение выглядит так. Вы покупаете на наши деньги ещё один корабль. Он становится ваш. За это вы продолжаете отправлять наших людей в Московию или другое указанное нами место, например Кипр, и получать за это плату. Отправлять на обоих кораблях. Как вам такое предложение? - герцог встал и сделал шаг к Мишелю, в глаза заглянул.

- Но герцог Пожарский? - начал было капитан.

- Ещё вы получаете патент командора флота Его Величества. Ну, и наше покровительство, - ещё на шаг приблизился де Роган, и протянул руку.

Так вот Мишель де Нойрей стал командором и другом врагов короля и кардинала Ришельё. Ну и не бедным совсем человеком. Два корабля и куча денег. Но это было уже почти месяц назад. Сейчас настала очередь де Нойрею окончательно расплатиться с князем Пожарским. Ему нужно встретить и проводить в Париж, а потом в Реймс десяток русских, которые, приплыли ограбить Францию и убить кардинала.

А что потом? Потом нужно точно перебираться в Пурецкую волость. Командор надеялся, что у русских всё выйдет "без сучка и задоринки", как они выразились, и его никто ни в чём не заподозрит. Только лучше быть от Франции на всякий случай подальше и к лучшему городу в мире поближе. Что ж. Раз он будет подданным Российской империи, то почему бы ему и не помочь ей.

- Когда будете стрелять в герцога де Ришельё, то рядом будет невысокий монах в светло-серой сутане, должен быть. Это правая рука кардинала отец Жозеф дю Трамбле, монах-капуцин. Думаю его нужно убрать вторым выстрелом. Сможете? - обратился Мишель к здоровущему предводителю вершиловцев.

- Постараемся, - кто назвал этого бугая "шустриком"?

Событие семьдесят восьмое

Никита Михайлович Шульга после свадьбы второго сына решил провести по опыту Вершилова в Миассе и Белорецке перепись населения. И не просто так, а со всеми животинами и припасами на зиму. Показалось ему, что маловато тех припасов. Пять десятков казаков добавились, да в Белорецке застряло пять лодей со всеми гребцами и кормчими, ну и плюс последний завоз переселенцев. А ведь ещё больше четырёх десятков пленных торгутов. И ведь как в воду глядел.

Население Миасса составило четыре тысячи пятьсот девять человек. И в остроге сидело пленных без малого семь десятков. В Белорецке вместе с лодейщиками получилось тысяча девятьсот семнадцать человек. Итого в двух городах без малого шесть с половиной тысяч человек. Припасов же получалось только на пять - пять с половиной тысяч. Никудышный из него мэр. Это что, люди начнут к началу лета голодать? А ведь огромный урожай собрали. Да, ещё больше тысячи лошадей убитых после торгутов осталось. Сколько мяса наморозили и накоптили. Делать-то теперь что? Кругом тайга, помощи точно никто не пришлёт. Можно, конечно, попросить вогулов побольше мяса привозить на обмен, но ведь этими крохами тысячу людей не прокормишь. Что делать? И кто виноват? Это таку шутку князь Пожарский любил повторять. А вот теперь Никите Михайловичу не до шуток.