Д Кузиманза - Трое из двух [СИ]

— А, браток, попался!

Мелкий уже нервно доставал оружие. Виктор, не обращая на них обоих внимания, внимательно рассматривал содержимое одного из пакетиков. В белом порошке рассмотрел коричневые крупинки. Ага-а!

— Повернись! — крикнул мелкий. Стоял совсем по-дурацки рядом и размахивал пистолетом, как супермен в кино. Если бы Виктор хотел, уже уложил бы обоих кретинов.

— Спокойно, — сказал мелкому. — Это наркотики, но я полицейский.

— Повернись! — опять приказал паренёк.

Полный идиот! Кто же так разговаривает? Насмотрелся ящика. Виктору уже приходилось быть "на мушке", но не так часто, чтобы привыкнуть. А этот слишком размахивал оружием, придурок.

— У меня есть…

— Не двигайся! Молчи!

— А теперь обе руки на машину, а коллега меня обыщет, — отлично знал процедуру.

Мелкий поморщился, но сказал:

— Обе руки на машину!

Виктор выполнил приказ. Старший из них неуверенно подошёл к нему.

— У меня при себе служебное оружие, — сообщил Виктор, чтобы его с перепугу не продырявили. — Я полицейский и…

— На землю! — тут же крикнул старший. — На землю! Лицом вниз!

Виктор посмотрел под ноги. Как специально именно в этом месте была лужа. Чёрная, как смола. Наркотики в багажнике — это не повод для дурацкого поведения мелкого, но пушка у задержанного — это серьёзно. Хмуро, но покорно улёгся в холодную лужу. Бедная рубашка, подарок Августы! Руки завёл за спину и ждал, когда наденут наручники. Голову старался приподнять повыше, чтобы не окунать лицо в воду.

— Охренели? Побыстрее! — крикнул с асфальта. Не нравилось ему это положение.

Отреагировали. Старший крепко прижал лежащего коленом к асфальту и ловко надел наручники, а мелкий держал Виктора за ноги. Потом старательно его обыскал. Вытащил оружие из кобуры и положил на крышу машины. Затем позволили Виктору встать.

На тротуарах, по обеим сторонам улицы, уже стояли зеваки. Машины, проезжая мимо, притормаживали, а пассажиры расплющивали носы о стёкла, чтобы лучше видеть.

— Так, браток, из полиции?

— Да, из полиции.

— Полиция не носит такое оружие. Но обо всём поговорим в управлении.

— Слушайте, я бы с вами охотно поехал, но времени у меня нет. Это недоразумение. Я работаю в оперативно-следственном отделе номер шесть "а".

Оба "дорожника" переглянулись, словно задержанный говорил по-японски.

— Ещё называемся "Архив шесть". Там у нас другие порядки.

— А наркотики?

— Загляните в бардачок, там жетон.

Мелкий заглянул:

— Да, есть. Но может быть фальшивым. Поедете с нами.

— Вот хренотень! Останетесь без работы! — парни выполняли всё довольно вежливо, но уже достали его. А попугать их не мешает. Этому его уже давно научили. — Послушайте, могу вам нагадить, а могу и помочь. И знаете, что сделаю? Помогу вам. Хотя сегодня у меня с утра хреновое настроение, а благодаря вам выгляжу, как свинья! — Виктор вдруг крикнул так, что мелкий подскочил. — У вас мой жетон, на нём номер и телефон. Свяжитесь с отделом шесть "а" и объясните им, почему я опоздал. Извинитесь перед ними, скажете, что вам стыдно. Выполнять!

"Дорожники" остолбенело смотрели на него. Слышали, конечно, об "Архиве шесть". Потом мелкий пошёл к своей машине. Старший остался возле Виктора. Молчали. Виктор смотрел на свои брюки и качал головой. На рубашку и смотреть не стоило: была бурая, как дерьмо.

— Отстирается, — прервал неловкое молчание "дорожник" и улыбнулся. — Есть ведь кому стирать?

Что бы не сказал в этот момент, всё было бы лучше сказанного.

"Ну, паразит, скажи ещё слово и будешь безработным!"

На работу Виктор приехал к одиннадцати. Пришлось вернуться домой, вымыться, переодеться, потом зашёл в кафе и нормально поел. Сухая булка на завтрак оказалась не слишком сытной.

"Архив шесть" был на четвёртом этаже в самом конце коридора. "Архивариусов" насчитывалось пять человек плюс шеф. Когда Виктор попал сюда, то сразу понял, что представлял всё иначе. Этажом ниже трудные загадки и трупы попадались оперативникам даже чаше, но трупы свежие. В "Архиве" же пришлось ему раскапывать могилы, вытаскивать вонючие, распадающиеся тела. Неблагодарная работа. Несколько человек уже ушли отсюда. Один из них объяснил уход так: "Работа плохо отражается на моих отношениях с женой". Никто тогда даже не улыбнулся, а тем более, пошутил. Оставшиеся как-то держались, но у них всех тоже были проблемы с жёнами, девушками, любовницами. Ото всех то и дело уходили их женщины. Ото всех. Проклятие какое-то, так почему Виктор и Августа должны были стать исключением?