Сергей Солдатов - Клан Рысей 1–4

— Кайса, что ты делаешь со своими деньгами? Спросила Майра, когда они закончили разбор своих действий на судне работорговцев.

— Так и знала, что ты это спросишь — рассмеялась Кайса — после своего первого контракта, я спросила Нивею, что она обычно делает со своими деньгами.

— Ну и что же с ними делают? — еще раз спросила Майра отсмеявшись.

Все оказалось просто и мудро. В Гиномском банке был открыт специальный счет клана Рысей, на нем и хранились деньги клана. На него перечисляли свои гонорары все Рыси. Служащие банка, скрупулезно вели учет индивидуальных сумм в рамках этого счета. Каждая Рысь могла в любой момент снять все свои деньги. У Илики этот момент так и не настал за сто лет.

Ни одна из Рысей, ни разу не спросила, куда клан тратит заработанные ими деньги. А клан, никогда не спрашивал, куда любая из них тратит деньги со счета. Доверие было полным и взаимным, да и куда тратить деньги, при такой напряженной жизни.

Илика закончила читать отчеты девушек и задумалась. Затем встала, прошла в метро, и, наконец, остановилась перед дверью, в столичные апартаменты Нивеи.

— Входи Илика — ответила на звук стеклянного колокольчика Нивея. Она, как и любая Рысь, всегда знала, которая из подруг, посетила ее на этот раз.

— Здравствуй Нивея — ответила на приветствие Илика — прочитала твой отчет о вашей поездке в Весейск.

— Что‑то не так? — спросила Нивея.

Несмотря на формальное равенство в отношениях и положении в клане, внутренне, Нивея испытывала вполне понятное почтение в отношении основательницы клана.

— Ты написала, что глава гильдии воров в Весейске, некто Гетрус. Не сочти за труд его нарисовать — попросила Илика. — Два портретика в разных ракурсах.

— Да, конечно — ответила Нивея, быстро и точно рисуя портреты. — Вот, пожалуйста. А в чем у тебя вопросы? Может быть, я смогу пояснить, ты же понимаешь, в отчет не попало то, что я сочла мелочами.

Илика внимательно смотрела на портреты, нарисованные подругой. Определенно на портретах был изображен тот самый Гетрус, которого они с Ваном видели доме главы столичной гильдии воров.

— Ничего, знавала я одного Гетруса, когда‑то, но ему сейчас должно быть больше ста лет. Где‑то между ста десятью и ста пятнадцатью.

— Ну, так значит этот, другой Гетрус — беспечно ответила Нивея. Мало ли этих Гетрусов. Этому лет тридцать пять или сорок.

— Вот потому я и попросила тебя изобразить его. А теперь смотри, как выглядел тот, которого видела я сто лет назад — сказала Илика, подавая только что нарисованный по памяти о прежнем Гетрусе, портрет юноши. — Сравни сама.

На портретах был изображен, явно один и тот же человек в юности и в зрелые годы. Либо близкие родственники, например отец с сыном.

— Жаль я не художница — посетовала Нивея, — Не могу ловить характеры через оттенки выражения лица, позы, жесты могу только точно рисовать. — Давай спросим Кайсу она художница. Могла запомнить то, что поможет тебе.

Кайса, как раз писала картину, на тему того абордажа, который так поразил капитана воровской шхуны. Это была именно картина, а не безжизненное графическое изображение того что она видела на корабле. На лица читалось и недоумение, и испуг, и бессилие, угадывались цели атакующих, подчеркнута стремительность атаки. Словом это была картина, произведение искусства, а не графический отчет об абордаже.

— Здравствуй Кайса, извини, что отвлекаю тебя — произнесла Илика, войдя в мастерскую художницы.

— Что ты Илика, конечно я слушаю тебя — тут же отложив все свои дела, ответила Кайса.

Она так же испытывала трепетное чувство перед Иликой и довольно сильно робела, когда та обращалась к ней. Разница в возрасте более, чем сто лет, ощущается несмотря ни на какое формальное равенство.

— Ты видела Гетруса, там на корабле?

— Да.

— Напиши его портрет, но так, чтобы выразить характер, и ту его черту, которая проявлялась и в детстве и в зрелые годы, то, что в нем неизменно и узнаваемо. — Сможешь?

— Нужно подумать. Такие вещи не делаются быстро.

— Но, может быть, попробуешь выразить это как ты умеешь, одним или двумя штрихами. Что‑то характерное в нем, то, что выделяет его из остальных.

— Пожалуй, смогу — ответила Кайса. Я принесу рисунок через час. Я попробую сделать два рисунка, его в возрасте подростка, как его себе представляю, его и сейчас, так, чтобы черта, о которой ты говоришь, проявилась на обоих рисунках.