Рене де Баржи - В стране минувшего

Наяда последовала за ним и свободно разлеглась на солнце, ни мало не смущаясь полным отсутствием костюма.

— Очевидно, — бормотал молодой человек, в тысячу раз более смущенный, чем она, — стыд, это — по преимуществу чувство искусственное.

И все-таки он невольно отводил свои взоры. Несмотря на все различие в умственном складе, самой физической природе, вид этой блестящей, здоровой и ослепительной наготы волновал его.

С этого дня Беран мог располагать своим оружием, мог свободно уходить, не сопровождаемый никем, кроме Мечи.

Шел период тяжкой жары. Почти каждый день они доходили до реки, в излюбленный Мечей уголок, и там вместе купались.

Меча держалась с ним с каждым разом все свободнее: нередко она первая выходила из воды и поджидала его, растянувшись на солнце, и мягко заставляла его по окончании купанья расположиться около нее.

Белизна его кожи восхищала ее. Сравнивать и строение соответствующих мускулов доставляло ей большое наслаждение. Иногда она несколько резкими жестами схватывала его голову и с странным блеском в глазах прижимала ее к своей пышной груди; затем медленно и тихо ласкала его лицо, замедляя движение своих пальцев на его тонких усах, на его ресницах, на его волосах.

Эта близость, этот опьяняющий аромат молодого, здорового тела с линиями удивительной чистоты, с крепкими мускулами, с поразительно мягкой кожей — все более и более окутывала молодого человека волнующей физической истомой. Случалось иногда, что он быстро вскакивал на ноги и надевал свое платье, шепча какие-то невнятные слова, а Меча в это время оставалась неподвижной, только дыхание ее учащалось, да из-под ее полузакрытых ресниц просвечивал влажный, сверкающий взгляд.

Не доверяя самому себе, Леон Беран в течение нескольких дней никуда не выходил из пещеры. Ученым, удивленным этой неожиданной причудой, он объяснил, что чувствует сильную усталость. Они в расспросы не вдавались и оставляли его в одиночестве, уходя на свои научные экскурсии. А он пользовался этим временем, чтобы тщательно изучить внутренность подземелья, чтоб составить достаточно точное представление о его форме, о том, как расположено оно в отношении к грандиозному водоразделу и к реке. Большую помощь в этом изучении оказывал компас.

Таким образом, он обошел ряд широких коридоров, углублявшихся в разных направлениях и соединявших многочисленные подземные камеры. Он намеренно оставил без внимания часть этих коридоров, ближайших к общей зале. Он знал, что там каждый из гротов занят отдельной семьей, принадлежавшей к этому племени.

После двух дней таких разведок он направился по галерее, выходившей из одной из наиболее отдаленных от центра камер. Эта галерея, несмотря на некоторые отклонения, оказалась почти параллельной течению реки. Очень широкая в самом начале, она потом несколько суживалась, но продолжала вести далеко вперед. Леон Беран шел по ней более пяти часов, но конца он еще не видел.

Он решил в этот день дальше не идти и, чтоб не опоздать к ужину, пошел обратно. Дойдя до грота, откуда выходила галерея, он сделал отметку на выступе скалы, которая давала ему возможность сразу найти галерею.

Когда он вернулся, обычный час ужина давно уже прошел. Ученые испустили вздох облегчения, когда увидали его.

— Мы беспокоились, — упрекнул его Леопольд Мессен. — Давно уже ночь.

— Но я наружу не выходил, — сказал в свое оправдание Беран.

— Где же вы до сих пор бродяжничали?

— Я обследовал подземелье.

— Боже мой, зачем это?

— Посмотреть, не открывается ли там возможность для бегства.

— Как, вы все думаете о бегстве?

— Да, я о том думаю. И в меру своих сил и средств я не спеша подготовлю его.

Оба ученых обменялись взором. Упорство их компаньона смущало их.

— Но, — заметил Жан Норе, — ведь вы как будто примкнули к нашему решению дожидаться прибытия вспомогательной экспедиции.

— Вспомогательной экспедиции! Но, любезнейшие наставники, право же, я никогда в нее не верил. Ведь отдаете же вы себе отчет в затруднениях, какие встретило бы снаряжение ее при тех слабых ресурсах, которыми располагает пост Инонго? Да и вся колония Конго?

— Но, — запинаясь возразил Леопольд Мессен, — метрополия…

— О, да, она, конечно, в конце концов обеспокоится вашим исчезновением; в этом я не сомневаюсь. Но пока она решит снарядить экспедицию, сколько месяцев пройдет? Ведь вам известна наша административная волокита? Да и во Франции дела делаются не быстрее.