Владислав Кетат - Стать бессмертным

— Не волнуйтесь, эти люди, мои друзья, — успокаивает его Беляев, и, не давая противнику прийти в себя, продолжает: — Мне хотелось бы уточнить кое-что, всего пару вопросов. Вы не против? Это не займёт много времени, я просто хочу кое-что выяснить…

Не прекращая говорить, Беляев берёт у соседней койки стул для посетителей и, пододвинув его почти вплотную к Дворникову, садится. Мы с Мясоедовым встаём по обе стороны от Беляева, теперь Дворникову отступать некуда — по бокам мы, позади стена.

— Пожалуйста, опишите, как выглядело существо, которое вы хотели пристегнуть к руке наручниками, в тот злополучный вечер? — не меняя интонации, спрашивает Беляев.

Дворников мнётся и прячет глаза. Похоже, ему за что-то очень стыдно.

— Так как же, всё-таки он выглядел? — повторяет Беляев.

— Я уже всё рассказал, — наконец, подаёт голос (такой же испуганный, как и глаза) Дворников, — мне сказали… мне сказали, это была галлюцинация…

— Да, возможно, так оно и есть… но чтобы нам во всём разобраться, я и прошу вас описать поподробнее то, вернее, того, кто подсел к вам за стол в тот вечер.

Дворников неожиданно меняется в лице — теперь это уже не испуг, а самый настоящий страх. Пакетик с чем-то жёлтым и ложка, которые он всё ещё держит в руках, заметно подрагивают. Беляев аккуратно вынимает у него из рук и то и другое и кладёт на тумбочку.

— Я никому не говорил, мне всё равно никто бы не поверил, только вам скажу, — бормочет Дворников, — он был такой, маленький, бородатый, сначала думал — на голове рога, потом присмотрелся — не рога это, а шапка…

— Чего он от вас хотел? — спрашивает Беляев, — душу купить?

— Нет, чтобы я рассказал, не пытался ли кто-нибудь на территорию пролезть, кого в последнее время задерживали…

— Что? — вырывается у меня, — и что вы ему рассказали?

Дворников подбирает ноги и заслоняет руками лицо руками.

— Не пугайте его, господа, — вмешивается Беляев, — Николай Иванович, продолжайте, прошу вас.

— Я всё ему рассказал, всё… — испуганно шепчет Дворников.

— Николай Иванович, расскажите нам всё по порядку, пожалуйста. Обещаю, мои коллеги не будут вас перебивать.

Дворников опускает руки. Его ноги опять касаются пола, он трясёт головой, резко шмыгает носом, и утеревшись рукавом своего спортивного костюма, начинает:

— Я, это, долго в завязе был, месяцев пять… а тут Жена с дочкой к тёще уехали на выходные… вот я и… в общем, в пятницу отоварил одну заначку (смотрит на меня). Ну, водочка, там, закусочка — всё, как полагается — ещё и на субботу хватило. А в воскресенье еле проснулся — очень плохо мне было… так плохо, что думал, помру… ну, и решил, я, это, поправиться. А нечем. Только оделся до ларька дойти, как вдруг, бац — звонок в дверь. Я чуть в штаны не наложил, решил, жена раньше времени вернулась. Подхожу тихонько к двери, раз в глазок, а там кто-то из наших стоит, только вот кто, понять никак не могу. Ну, я и открыл. Оказался молодой, из новеньких, зовут Руслан. Мелкий — страх — метра полтора в прыжке. В туалет попросился, сказал, что в патруле был, и приспичило ему прямо на улице. Я его, конечно, пустил, без вопросов — это же такое дело, когда в патруле приспичит! Потом, когда он свои дела поделал, я ему последний полтинник сую, мол, за пивком сбегай, будь человеком, а он, было в отказ, мол, я на службе, вдруг кто увидит, и так к двери, к двери… Уж я его просил-умолял — он ни в какую, нет и всё. Так и смылся, гад, даже руки на прощанье не пожал. Ну, думаю, хрен с тобой… и тут во всей квартире свет вырубили…

Дворников снова издаёт трубный звук ноздрёй, утирается и продолжает:

— Как он вошёл, я не заметил, наверное, Руслан этот дверь за собой не захлопнул, он и проскочил. Я пошёл пробки проверять, возвращаюсь на кухню — сидит. Маленький, бородатый. Я его не очень-то разглядел — темновато было, да и… в общем, повело меня, слегка.

— Понятно. О чём вы с ним говорили? — осторожно спрашивает Беляев.

Дворников виновато пожимает плечами.

— Честно говоря, я не всё помню. Сначала он речь о пещерах наших завёл, про то, как их недавно взорвали, как будто-то я сам об этом не знаю. Потом спросил, не пытался ли кто-нибудь к нам на территорию проникнуть? Ну, я ему и рассказал, что поймали тут недавно двоих пьяных (снова взгляд на нас с Мясоедовым). Не хотел говорить, но сказал. Странное дело, я про них никому не говорил, ни начальству, ни фээсбэшникам, а этому сказал. Чем-то он меня таким поддел…

— А почему вы никому не рассказывали о нашем задержании? — спрашиваю я.