Олег Азарьев - Искатель. 2013. Выпуск №5

Нет, конечно, Костя надежный человек, настоящий друг. Во всяком случае, пока. Поддержит, поможет, подскажет. Петя не раз убеждался в этом. Правда, сам Костя никогда не попросит ни поддержать, ни помочь, ни подсказать. Мол, сами с усами. Одно дело — быть покровителем, а другое — быть под покровительством. Нравится ему быть покровителем, непогрешимым лидером. Впрочем, он лидер и есть. С ним Петя не стал бы спорить за лидерство. По дружбе. Пусть себе тешится. Покоритель вершин. Одинокий герой на гигантском постаменте. Властелин мира и повелитель стихий…

А что у самого-то Пети? Если прямо и честно. Родители — люди очень среднего достатка. Вернее, мать. Отец, нестарый еще человек, умница и силач, — сочетание, которое случается крайне редко, — два года назад умер от разрыва сердца прямо на работе. Так что мать и младший брат — небольшая подмога, скорее моральная. А еще точнее — балласт. Вот и выходит, что Петя, как и Костя, тоже пробивается наверх сам. Но — без подстраховки. «Для Кости его жизнь вроде как репетиция — не удалось раз, попробует другой, — думал Петя. — А у меня вроде как смертельный номер — не выйдет в первый, второго раза может и не случиться… Конечно, с подстраховкой рисковать не страшно, риск-то минимальный». Зато он может гордиться — пусть лишь перед собой — тем, что хоть с Костей и дружит, но не пользуется им, как рыба-прилипала, поскольку считает, что если воспользуется, то дружбы на равных не будет, а значит не будет вовсе. А он не хочет быть другом из милости, другом второго сорта. Уж лучше добиться в жизни меньшего, но говорить с Костей на равных. И за Марину он не стал бороться, потому что и в самом-то деле выбор остается за женщиной. «И что мне было делать? — размышлял Петя горестно. — Костя выбрал Марину. И я выбрал Марину. Даже раньше Кости… Но Марина-то выбрала Костю. Не драться же мне с ним на дуэли — из-за ее выбора! Он-то тут причем? А если бы она осталась со мной? Да и какие дуэли в эпоху заказных убийств!.. Морду набить никому из нас троих я и то не могу, — и друга почем зря потеряю, и Марину не верну, а себе и рад бы — да не получится… Она ведь ясно сказала, что уважает, мол, да и только… Недаром говорят: сучка не захочет — кобель на нее не вскочит. А поверить, что эта парочка — Ромео и Джульетта… что у них безумный амур-лямур… Поверю лишь тогда, когда они женятся…»

Еще одна большая волна с размаху врезалась в корму лодки, пена плюхнулась через борт. Петя почувствовал, как лодка покачнулась и сдвинулась с места, подхваченная водой. Он резко поджал ноги и сел. «Пора звать подмогу, — подумал он озабоченно. — А то заробинзоним тут не понарошку…» Он щелчком отбросил окурок в сторону и спрыгнул за борт — ногами в мокрую песочную кашу. Волна тут же шарахнула его сзади, словно дала пинка, — он едва на четвереньки не встал. И почему-то подумал: «Вот и природа с твоими рассужденьями не согласна».

Петя быстро пошел по остывшему песку к лагерю. Вдруг вспомнил о котелках и фонаре, вернулся, нашарил их и снова поспешил к палаткам.

В палатке Кости было тихо: то ли уже закончили, то ли так и не начинали.

Петя поставил котелки и фонарь возле кострища, включил фонарь на боковой свет, ладонью похлопал в стенку палатки и громко сказал:

— Подъем! Аварийная ситуация!

В палатке зашевелились.

— Ты чего орешь? — недовольно спросил голос Кости.

— Лодку смывает.

— То есть…

— Пошли — сам увидишь.

— Я же говорила — нечего сюда переться, — послышался сердитый голос Марины. — Дождались шторма.

— Никакого шторма нет, — сообщил Петя мягким тоном. — Просто по ночам стихия всегда суровеет. А мы этого не учли.

— Ничего, подтянем повыше, и все будет в порядке, — успокоил ее Костя, выбираясь из палатки. Он включил фонарик, и они с Петей почти бегом отправились к лодке.

В свете фонарей стало видно, что песка на отмели заметно убавилось и корма их посудины покачивается и подпрыгивает на волнах. Тогда они встали по бокам лодки и крепко взялись за борта. И тут же вал соленой воды нахлынул, ударил в спину, намочив их по пояс, обдал брызгами, забурлил под ногами, потащил с песком назад, в черную глубину.

— Как накатит новая волна — толкаем на берег! — скомандовал Костя. — На счет «и — раз». Дружно!

Прохладный ветерок с резким запахом водорослей прокатывался вдоль острова. Костя с наслаждением подставлял ему лицо, голые плечи, грудь и живот. Море было смирным, оно едва колыхалось, будто за ночь утомилось и наконец-то задремало. Тишину нарушал только легкий плеск у самого берега.