Юрий Кунов - Искатель, 2014 № 07

— Я не знаю, может, они мне уступят немного?

— Кисленки? Уступят? Ой, сразу видно, что вы их не знаете!

— Какие Кисленко? Это те, у которых сын в тюрьме сидит? Максим, да? Надо же!

— Не сидит! Вышел он уже. Максиму я и продала Женькин велосипед, внука моего. А вы им кто будете? Родня или так, знакомая?

— Так, седьмая вода на киселе. Надо же! А я на днях иду, вижу — какой-то мужчина от магазина на велосипеде отъезжает. Думаю про себя, как он на Максима похож. Оказывается, вышел бедолага. Слава богу! Большой стал. Последний раз я видела его аж после окончания школы.

— Да, вымахал будь здоров. Фигурой не в отца. Если бы он лицом не был так на Степана похож, я подумала бы, что Ленка его где-то нагуляла. Она баба бедовая в молодости была.

— Максим, наверное, из маслозаводских мужиков самый высоченный. Я, правда, видела тут еще одного гренадера. Сына Приговых.

— Не, Максим повыше будет. На палец или на два, может. А так, да! Они с Антоном у нас тут самые видные. И оба до сих пор неженатые.

— Дружат между собой?

— Не особо. Максим, я же говорила, всего два месяца назад домой вернулся. А с людьми он тяжело сходится. Некомпанейский.

— А в юности они не дружили? Они по возрасту, вроде, подходят друг другу.

— Нет. Максим постарше. Он когда из Бирючинска после школы уехал, Антону лет тринадцать было. Какая между ними тогда могла быть дружба?

— И к девчатам, что ли, они порознь ходят?

— Ой! Антон тот чересчур разборчивый. Наши девчонки ему не по нраву. В Ростове себе какую-то гламурную кралю нашел. Почти каждые выходные туда мотается. В следующем году собирается к ней переехать. А Максим, я же говорила, некомпанейский. Он и в детстве чаще особняком держался, а теперь совсем бирюком стал. Все время во дворе штангу свою ворочает.

Жарких подошел к построенному в пятидесятые годы, судя по архитектуре, двухэтажному дому из темно-красного кирпича.

— Уважаемая, седьмая квартира во втором подъезде? — спросил старший лейтенант сидевшую во дворе на лавочке старушку, возле ног которой возлежал на земле неимоверно лохматый рыжий кот. Глаза у него были закрыты. На приближение незнакомца он никак не отреагировал. Было понятно, что на текущий момент котяра своей жизнью очень доволен. Набегавшийся с утра по делам старший лейтенант искренне ему позавидовал.

Старушка подняла голову и с любопытством посмотрела на полицейского.

— Седьмая? Во втором, милок. А тебе кто нужен-то?

— У меня тут знакомые живут, — улыбнувшись, ответил Жарких. — Спасибо!

Он быстро зашагал к дальнему от него подъезду.

— Так, кто тебе нужен? — снова раздался слабый старушечий голос.

— Спасибо, спасибо, бабушка! — не оборачиваясь, бросил на ходу Жарких и нырнул в прохладный подъезд.

На лестничной площадке первого этажа стоял сильный запах женского дезодоранта. Наверное, какая-нибудь проживающая здесь представительница прекрасного пола недавно отправилась на работу или в магазин.

Жарких поморщился. Парфюмерным ароматам он предпочел бы запах обжаренной молодой картошки или свежего борща с болгарским перцем.

На филенчатой двери слева краской была выведена цифра пять. На другой двери номер квартиры указан не был.

Жарких взбежал по деревянной лестнице со стертыми ступенями на верхний этаж и огляделся. Седьмая квартира, как он и ожидал, располагалась от лестницы слева. В нее вела солидная металлическая дверь.

Жарких нажал на кнопку звонка и сделал шаг назад, чтобы его можно было легко рассмотреть в дверной глазок.

Раздалось щелканье отпираемого замка, и дверь приоткрылась. В проеме показалось симпатичное женское лицо.

— Вам кого?

Жарких приложил руку к фуражке.

— Старший лейтенант Жарких. Валерий Андреевич Бочкарев здесь проживает?

— Да. А что вы хотели?

— Он сейчас дома?

— Что вы хотели?

— Я из уголовного розыска. Мне нужно с ним поговорить.

— О чем?

— Это очень личное, — улыбнулся Жарких. — Позовите его, пожалуйста.

Ничего не сказав, женщина захлопнула дверь.

Старший лейтенант вздохнул и заложил руки за спину. Ждать ему пришлось недолго. Дверь снова открылась, и на пороге появился черноусый мускулистый мужичок в майке и трусах.

— Чего надо, старшой?

Это был трижды судимый гражданин Бочкарев В. А., по кличке Валерик. Из-за маленького роста так прозвали его еще в ранней юности, до первой ходки на зону. Даже 172-сантиметровый Жарких был выше него почти на полголовы. А вот шириной плеч Валерик ему, кандидату в мастера спорта по гимнастике, не уступал.