Уильям Гибсон - Идору

Информация о ней? Лэйни взглянул на идору. Но ведь она же сама – информация. Чудовищный объем информации, в обработке которой задействовано бог уж там знает сколько машин. И в то же самое время – тревога и надежда в ее глазах. Нечто, абсолютно неотличимое от тревоги и надежды.

– Вы согласитесь, мистер Лэйни? Вы нам поможете?

– Послушайте, – сказал Лэйни, – я же здесь ничем не распоряжаюсь. Я сделаю то, что скажет мне Ямадзаки. Захочет он взять на себя ответственность, ну и ради бога. Но я хотел бы, чтобы вы сказали мне одну вещь.

– Что вы желаете узнать? – Куваяма.

– Про что это все? – Вопрос удивил самого Лэйни, который не совсем понимал, что именно он собирался спросить.

Внимательные глаза Куваямы за круглыми стеклами очков.

– Это про будущность, мистер Лэйни.

– Будущность?

– Знаете ли вы, мистер Лэйни, что какую-нибудь сотню лет назад у нас не было слова “природа”? У нас не было и нет пессимистичного отношения к технике. Техника – одна из граней природного, единого. Нашими усилиями единое совершенствует себя. А популярная культура, – улыбнулся Куваяма, – это испытательный стенд нашей будущности.

Арли справилась с эспрессницей не в пример лучше Шаннона. В зеленом фургоне, сидя на корточках среди звонко хлопающих обрывков пузырьковой упаковки, Лэйни смотрел на Ямадзаки через край чашки с новой порцией кофе.– Не понимаю, Ямадзаки, о чем вы только думаете? Вы что, хотите, чтобы мы с вами носили ботинки на пару размеров меньше, или что? Блэкуэлла хлебом не корми, только дай прибить чьи-нибудь руки к столу, а вы тут стакнулись с идору и ее боссом.

Разговор был перенесен с площадки в мини-вэн по его настоянию, из соображений конфиденциальности.

– Стакнулся? – недоуменно сморгнул Ямадзаки. – Очевидно, вы считаете, что я вошел с ними в сговор, но это совершенно не в моих обычаях. Рез и Рэи Тоэи находятся теперь в почти постоянном контакте, а последние усовершенствования обеспечили ей очень большую степень свободы. Рез дал ей доступ ко всем данным, с которыми вы пытались работать. Не информируя об этом Блэкуэлла. А теперь она ознакомилась и с данными фэн-клуба. Их предложение кажется мне вполне продуктивным, оно может приблизить всю эту историю к развязке. Блэкуэлл окончательно уверился в наличии некоего заговора. Нападение на ночной клуб…

– А что это было такое?

– Я не знаю. Неудавшееся похищение? Попытка искалечить Реза? Украсть периферийные устройства идору? Поразительная топорность работы, но Блэкуэлл говорит, что это как раз и есть клеймо Комбината… Так говорят – “клеймо”?

– Не знаю.

– Или “тавро”?

– А вы не боитесь, что Блэкуэлл оттяпает нам за это пальцы? Хромать ведь будем, на две ноги каждый.

– Нет. Мы работаем на одну из подставных фирм “Ло/Реза”…

– “Парагон-Эйша”?

– …но сам-то Блэкуэлл работает на Товарищество Ло/Рез. Если Рез приказывает нам что-то сделать, мы должны ему подчиниться.

– Даже если Блэкуэлл думает, что это ставит под угрозу безопасность Реза?

Ямадзаки пожал плечами. Глядя в заднее окно мини-вэна, Лэйни видел, как Шаннон катит на тележке серый аппаратурный блок, выгруженный ими ранее из багажника “лендровера”. Блок был большой, раза в два больше тех черных, которые у Арли.

Шаннон протолкнул тележку в просвет оранжевого барьера.

– Не кричать, пожалуйста, – сказал этот, зажимавший ей рот, и снял свою лапу с ее рта.

– Где эта вещь? – Бесцветные глаза Мэриэлисового Эдди.

– Там. – Кья указала на сумку, из которой торчал драный угол сине-желтого пластикового мешка. А потом увидела, что Мэриэлис лежит на мохнатой розовой кровати. Спит себе, прижав подушку к лицу, даже туфли свои на шпильках не сняла. А крошечный холодильник сплошь заставлен сверху маленькими пустыми бутылочками.

Эдди достал из кармана черную с золотом авторучку и подошел к сумке. Наклонился и осторожно, словно мину разминируя, отодвинул авторучкой край мешка. Всмотрелся.

– Здесь оно.

– Это там?

Вторая рука все еще давила на плечо Кья, не давая ей встать.

– Это оно, точно, – сказал Эдди.

– Оставайся сидящей.

Рука убралась. А мужик, который, наверное, все это время стоял на коленях у нее за спиной, встал, подошел к Эдди и тоже заглянул в сумку. Он был заметно выше, в темно-бежевом костюме и ковбойских сапогах со всякими прибамбасами. Ширококостное лицо, волосы посветлее, чем у Эдди, и большая багровая родинка на правой скуле.