Екатерина Белецкая - 3. Дар

***

Утром всё было как обычно, разве что Фэб отпросился с работы, чтобы посидеть с девочками — на Ита он не особенно рассчитывал, а Берте надо было в институт.

Ит, против ожиданий, чувствовал себя совершенно нормально. Это Фэба удивило. Ита, впрочем, тоже.

— Что с тобой было вчера? — недоумевал Фэб. — Я аж испугался. Пришел весь зеленый.

— Понятия не имею, что со мной было, — понуро ответил Ит. — Но голова болела так, что думал — взорвется.

— Давай ты сегодня посидишь дома, — попросил Фэб. — Еду приготовишь, пол помоешь…

— В магазин сходишь, — продолжил Ит. — Да посижу, конечно. И приготовлю, и помою, и схожу. Только Фэб, сделай одолжение. Пожалуйста.

— Какое?

— Дойди туда, и… попрощайся за меня, а? — попросил Ит. — Я вчера так этого и не сделал. А сегодня… боюсь, что снова башка заболит. От расстройства.

— Ну… хорошо, — пожал плечами Фэб. — Как пойду девиц гулять, подойдем. Родной, я понимаю, что это для тебя важно и много с чем связано, но… пойми, это просто камни. Место-то останется.

— Это да, это верно. Место останется, — согласился Ит. — Ладно, чего уж там. Главное — это не место. Главное — что ты здесь.

Фэб улыбнулся.

— Может, оно и к лучшему, — заметил он. — Ты ведь там тосковал, верно? Сидел и тосковал. Сам же рассказывал. А сейчас тосковать нет причины.

— Да я знаю, — отмахнулся Ит. — Просто двор нравился. Всё, проехали.

***

Фэб и девочки вернулись с прогулки как раз тогда, когда Ит заканчивал готовить обед. В этот раз он расстарался, вытащил из стола кучу бумажек с рецептами, записанными хозяйственным Скрипачом, и сделал более чем удачный суп с клецками и картофельное пюре с тефтельками в молочном соусе. Самым трудным делом оказалась чистка картошки. Ит решил отложить эти рецепты отдельно, уж больно легкие. Пригодятся.

Пришедший Фэб прибывал в глубокой задумчивости. В очень глубокой задумчивости. Когда они все вчетвером пришли на кухню и принялись за еду, Фэб вдруг сказал:

— Ит, поправь меня, если я скажу неправильно. Третий Яузский проезд, дом восемь, верно?

Ит кивнул.

— Верно.

— Ит, дом на месте. И детская площадка тоже.

Ит едва не подавился супом.

— Что? — спросил он, откладывая ложку.

— Дом на месте, — повторил Фэб. — В нем живут люди. Его никто и не думал ломать.

— Но…

— Ит, я бы подумал, что ты ошибся, если бы не Даша. Дашуль, скажи, где мы были сегодня?

— Где качели красные, — Даша принялась выковыривать из тарелки клецку. — Пап, качели починили! Мы с Верой качались. И цветочки выросли!

— Какие цветочки? — Ит сидел, во все глаза глядя на Фэба.

— Душистый табак, — невозмутимо ответил Фэб.

— Они не могли вырасти за одну ночь, — деревянным голосом сказал Ит.

— Согласен. Равно как и дом не мог восстать за одну ночь из руин, а жильцы — вернуться в него обратно. Или мог?

— Фэб, что происходит? — спросил Ит. Голос его звучал надтреснуто и глухо.

— Мне тоже это очень интересно, — Фэб подцепил ложкой очередную клецку и отправил себе в рот. — Почему мы так редко едим такой суп? — поинтересовался он. — Вкусно же.

— Потому что его слишком просто готовить, а Скрипач не ищет легких путей, — ответил Ит.

— Глупости, — фыркнул Фэб. — Давай завтра его же сделаем?

— Давай, — кивнул Ит. — Фэб, я… можно я пройдусь?

— Пройдись. Только сначала поедим и Веру с Дашей уложим.

— Ты посидишь?

— Конечно, посижу.

***

Дом действительно был на месте.

И детская площадка в его дворе — тоже.

И старые лавочки стояли на своих местах.

И сохло белье на веревках, и росли помидоры с огурцами под окнами.

И душистый табак цвел на маленькой клумбе, обложенной кирпичом, и другое, нехитрое — настурции, фиалки, календула.

И даже трещина на щербатом от времени поребрике была на своем месте, там, где он её помнил всегда.

Всегда.

С того самого дня, как он впервые попал в этот двор больше двухсот лет назад.

Он постоял, молча глядя на этот крошечный заповедник своей памяти, потом развернулся и пошел обратно. Сначала медленно, но затем всё быстрее, ускоряя шаг.

***

— Подожди, не торопись, — попросила Берта. Фэб смолк на полуслове, и она продолжила. — Ты ведешь к тому, что здесь… сбывается всё?

— Не совсем, — Фэб нахмурился. — И не так… не так явно.

— Не так явно? — переспросил Ит. — Ты это называешь — не так явно?! Фэб, опомнись. Словив восемнадцать пуль, я должен был сдохнуть на месте! У Ри получилось выжить — с чем?! С полуразрушенным стволом мозга?! И это ты называешь «не так явно»?.. Фэб, тут сбито время, сбито напрочь — и этого никто не видит, в том числе мы! Поребрик никто не менял — почему?! Потому что я помнил трещину? И ты говоришь, что…