Сергей Дмитренко - Погружение в горизонт

Мы помолчали, потом он опять заговорил:

-- И еще, выполни, пожалуйста, мою последнюю просьбу – привези в этот мир птиц.

-- Каких?

-- Да разных, любых , с Земли, с других планет, самых простых и самых п рекрасных, всяких своем роду, со мной навсегда уйдет целая эпоха, и мне не безразлично, кем будет тот, кто за мной закроет последнюю дверь . Когда-то мы отобрали у них этот мир, теперь я хочу вернуть им наш долг. Пусть опять под небом Туриона парят крылья. Обещай мне это !

-- Обещаю, Фей е рхолд !

-- А теперь помоги мне подняться на крышу, я хочу еще ра з посмотреть сверху на этот мир, почувствовать в последний раз, как ветер бьет в лицо, как трепещут перья на крыльях, как уходящие лучи солнца греют лицо! Ну же, п омоги мне …

Я осторожно взял в руки это трепещущее, почти невесомое , покрытое перьями тело, в котором по-прежнему обитал такой неукротимый и гордый дух.

Подниматься пришлось довольно долго – храм был очень высок, и крыша его терялась, как мне казалось, где-то высоко в облаках . Х орошо хоть, что лестница была под стать самому храму, широкая, с удобными невысокими с т упенями , правда идти все-таки было не очень удобно – как я ни старался высоко поднимать руки, огромные крылья архангела почти волочились по полу . Пришлось мигнуть Лео, чтобы он оставил свою привычную собачью оболочку и помог мне. Всю дорогу архангел устало молчал, только временами в горле у него начиналось и тут же прекращалось какое-то клокотание. Он то и дело закрывал глаза, и я понимал, что часы его жизни сочтены, и он лишь держится на остатках воли: дряхлое тело уже больше не могло служить своему хозяину.

Наконец, мы поднялись на крышу и перед нами в лучах заходящего солнца вся , до самого горизонта, в сверкающих водопадах, небольших озерах и зеленых островов протянулась во всей своей неповторимой красе поверхность планеты.

-- Подойди, подойди к краю … , - попросил хриплым от волнения голосом Фейерхолд, - я хочу почувствовать на своем лице вечный ветер.

Мы с Лео подчинились и осторожно подошли к самой кромки крыши. Вниз почему-то смотреть не очень хотелось – высота была страшная.

-- Помоги мне подняться, - попросил ангел.

О чень бережно я опустил его на поверхность крыши, он пошатнулся, и я, было, испугался, что он не выдержит и упадет, но он каким-то чудом удержался . Некоторое время он стоял вот так, пошатываясь, словно к чему-то прислушиваясь внутри себя, потом гордо распрямился, одним быстрым точным движением поднял огромные крылья, распустил их, сделал вперед один шаг и ринулся вниз. Лео дернулся было вперед , но, повинуясь моему приказу, остался на месте.

Я почему-то сразу понял, что задумал мятежный архангел. Не хотел он так просто умирать, не хотел и все. Только в полете, как жил он всю свою долгую жизнь, должен был он обрести свою смерть …

… Я смотрел в даль - далеко-далеко , уже почти у самого горизонта, на закат, тяжело взмахивая громадными крыльями, летела в небе одинокая птица.

-- Лети, мятежная душа, у меня нет к тебе ненависти, лети , и да прибуд у т с тобой мир и покой!

Мы долго молча стояли на крыше, смотрели на закат, до тех пора, пока последний ангел не скрылся из глаз.

-- Ну, что скажешь, дружок? – наконец, спросил я у своего друга, - давай, наверно, отправимся домой, что-то у меня сейчас нет никакого настроения путешествовать по планете.