Брайан Смит - Нетороплив наш тлен

Вскоре посланник Коннора вернулся и что-то тихо сказал Чансу. Тот кивнул. Ноя и его спутников грубо вытащили из повозки и препроводили в дом. Они ненадолго задержались в просторном фойе с полом из мраморной плитки. Над ними с высокого сводчатого потолка свисала сверкающая хрусталем люстра. Винтовая лестница справа вела на второй этаж. Откуда-то сверху до Ноя донеслись приглушенные женские голоса.

Чанс проводил Коннора и его пленников в длинный широкий коридор. Дуло ружья упиралось Ною в спину, агрессивно подгоняя его вперед. Один раз толчок оказался настолько сильным, что он едва не споткнулся. Каким-то чудом Ной устоял на ногах, стараясь не реагировать на издевательские смешки за спиной.

Им то и дело встречались открытые двери. Комнаты за ними оказались просторными и обставленными со вкусом. Одна походила на бальный зал. Ной вдруг осознал, что это не простой дом, а особняк, жилье для высших слоев доапокалиптического общества. Их будто бы королевская семья удостоила аудиенции. Ной задумался, как Судье удалось сохранить за собой такое место. Их похитители явно ребята не промах: у них есть оружие, крутой нрав и умения, так что они легко могли заявить на дом свои права. К тому же что такой роскошный дом делал в захолустном мелком городишке Среднего Запада? Будто его кто-то выдумал, но тем не менее он существовал в реальности.

Миновав высокую арку, они оказались в другой большой комнате, библиотеке. Каждый дюйм стен занимали встроенные книжные шкафы. Большую их часть заполняли тома в кожаных переплетах, но было и одно исключение: полка, заполненная старыми книгами в мягких обложках. Ной сразу заприметил ее и повернул голову влево, хотя дуло ружья толкало его вперед. Названий он рассмотреть не смог, как и имен авторов, но понял, что это было старое доброе бульварное чтиво. Вполне возможно, что его любимый жанр — вестерн — тоже был там представлен.

Справа от Ноя располагался большой камин. Над ним висели портреты сурово выглядящих старцев, ни одного из которых он не узнал, что неудивительно. В центре комнаты находилась кое-какая мебель: диваны, стулья, пуфики и столики были расставлены широким полукругом. На краю каждого столика стояли пепельницы, настолько чистые, будто пепел никогда не касался их стеклянных донцев.

С ними резко контрастировала пепельница, стоящая в центре маленького столика, расположенного у большого окна в задней части библиотеки. В отличие от ее безупречных родственниц, ею явно пользовались регулярно. Внутри лежало минимум полдюйма темного пепла. Из него, словно надгробия, торчали обкусанные сигарные окурки. Рядом со столом стоял стул из темного дерева, с высокой спинкой и велюровой обивкой. Женщина, сидящая на стуле, читала книгу в кожаном переплете и курила недавно зажженную сигару. Она закрыла книгу и подняла глаза, когда Ной вместе с остальными приблизился. Левой рукой женщина прикрывала название, но Ной все равно смог его разглядеть: «В арбузном сахаре».

Чанс поднял руку, приказывая группе остановиться. Он обратился к женщине и быстро объяснил причину визита. Та смотрела на него безучастно и через несколько секунд, прервав Чанса взмахом руки, сказала:

— Я все знаю. Коннор, сделайте шаг вперед.

Лидер группы подчинился и принялся на удивление бурно излагать события. Ной с ужасом понял, что он приукрашивает их, вставляет не только полуправду, но и откровенную ложь. Злость вновь забурлила внутри, но ее слегка приглушило недоумение.

Ему не приходило в голову, что Судья может оказаться женщиной. Фантазия рисовала Ною представителя верховной власти, которого гангстеры боялись и уважали, обязательно седого старика в черном костюме, коррумпированного железнодорожного магната или барона-разбойника из старого киновестерна. Но эта женщина была совершенно не такой. Стройная и изящная, одетая в элегантную одежду для конного спорта, которая у Ноя всегда ассоциировалась с аристократами, она носила очки в тонкой оправе, а волосы убрала наверх и заколола. Ной дал бы ей лет сорок. Ее красота отвлекала, несмотря на то, что его жизнь висела на волоске. Он быстро понял, кого она ему напоминает: учительницу английского из младшей школы, в которую он влюбился в детстве.

Похоже, на Коннора она действовала примерно так же. Он покраснел и нес полную околесицу. По каким-то непонятным причинам лидер бандитов боялся ее и в то же время любил до беспамятства.

Коннор закончил говорить, и повисло неловкое молчание. Наконец женщина выдохнула и посмотрела в глаза каждому из собравшихся. Последним на очереди оказался Чанс, ему Судья кивнула.