Андрей Крыжевский - Эвотон - трансформация

– Ими теперь невозможно управлять, – бросил в пространство один из бойцов Совета. – Клаудеумы вносят изменения… через… – его трясущийся от волнения палец указывал на Вархунда.

Глава интервентов завершил движение и взглянул на самого смелого абсидеума совсем иначе… Инопланетяне голодными глазами сверлили своего главу. Их намерения не обещали снисходительности. Не обещали прощения. Жизни… В радужной оболочке одного из них возникло пятно красного пламени. Как только оно исчезло, чуть повыше появилось похожее. А затем – второе, третье… В мгновение ока начали формироваться целые группы пятен, от краёв которых исходили волны, полностью повторяющие фигуры их источников.

Неожиданно для всех произошло то, что неизбежно сыграло бы на руку абсидеумам ещё минут пять назад. Что решило бы исход противостояния если не полностью, то, возможно, на несколько ближайших тысячелетий. Заработал Магнит! Он стал причиной распространения в помещении звуков падающих тел – творений проекта «Хамелеон», получивших то, чего они трепетно желали далеко в глубине своих душ.

Тем временем пожар в глазах начинал затухать из-за другой неизбежности, исходящей теперь уже в полную силу от планеты Терракопи. Вархунд понимал, что его шанс растворяется со скоростью Атона в космическом пространстве: на длительный промежуток времени применение сверхспособностей станет невозможным, а плазмой он не защитится. Но стоит ли защищаться? «Да! Я – источник заразы. А значит, я должен стать вакциной от неё!»

Глава абсидеумов поднялся во весь рост. Пламя радужной оболочки его противников уменьшилось наполовину. Отчаяние охватило Вархунда! По синему лицу прокатилась одинокая скупая слеза, что заставило ошеломлённых представителей его цивилизации изумиться, насторожиться и… проникнуться моментом.

Мужчина невероятно тяжело и устало полз изо всех сил, громко дыша. Его глаза видели лишь половину окружающего мира: веки не поднимались до конца, а зрачки то и дело бегали из стороны в сторону. Он оставлял позади себя обильный кровавый след!

Взрыв! Взрыв, который возник недалеко от Вархунда, распространился ударной волной во все стороны. А затем трансформировался в вихрь из разрушающих потоков воздуха, огня и пепла! Пепла абсидеумов, почувствовавших за короткий миг своей истории впечатляющую силу недозволенной свободы. Свободы, дарованной создателем. Свободы, дарующей волю…

«Вирус клаудеумов погибнет вместе с ними… А я уже навсегда теряю связь с полем!»

Потоки неимоверными оборотами закручивали огонь! Но Вархунд начинал потихоньку терять силу… Его глаза остывали… А слеза на лице, которое все больше синело, высохла… Высохла.

Вихрь исчез. И кокон. Пыль замедлилась. Картина ужасала: частицы находились повсюду! Кое-где они формировали плотные облака, рой, а где-то представляли собой наполовину трансформировавшиеся модули.

Сквозь пылевые потоки показался луч света… А затем на его месте возник Вотон, который лёгко и быстро пробирался к патрийке с землянами! Одновременно в нескольких местах вертикально пронеслись Этоны, с невообразимой силой врезавшись в землю. Их число прогрессировало катастрофическими темпами. Вотон подлетел, его боковая поверхность потеряла плотность. Патрийка, украинец и китаец со всех ног помчались в спасительное окно.

А из проема в виде арки показался окровавленный, хромающий, с несколькими открытыми ранами Вел. Он заботливо и преданно нёс в руках Айюми без признаков жизни…

Джеймс открыл глаза: его окружал полумрак. Он привстал и посмотрел в направлении выхода, слепящего светом от испепеляющего всё живое и неживое снаружи пламени.

– Ты куда? – спросил он у теза, уверенно шагающего на двух конечностях в огненный мир. Филлс дотронулся до одежды и с замешательством обнаружил на себе клочья шерсти.

– На охоту на выживших.

– В каком смысле?! – растерянно, но с вызовом спросил англичанин.

Тезиец предпочёл не отвечать, а лишь напряг свои мышцы: из его по-прежнему роскошного меха показались ужасающего размера когти.

– Я увижу тебя когда-нибудь снова?

Инопланетянин остановился, медленно развернулся и, наверное, с улыбкой на лице проморгал:

– Непременно, землянин. Твоя цивилизация будет желать мне крепкого здоровья как минимум семьсот пятьдесят ближайших лет!

Одинокий абсидеум пребывал в мрачном состоянии, виновато рассматривая останки вокруг себя. Но даже сейчас в нём сохранялся внутренний стержень, оберегающий своего хозяина от необдуманных и бессмысленных действий.