Рустам Панченко - Инвалид. Том первый

— И как самочувствие, молодой человек?

На фоне того, что творилось в мозгах, вопрос был воспринят как издевательство. Был ли он таковым на самом деле? Думаю, что нет. Но, разве в такие минуты логика может перекричать эмоции? Внутри снова начал подниматься вихрь из негативных эмоций.

— А разве по мне не видно? — все же, постарался выдать максимально нейтральную фразу.

Вот только сарказм в ней плескался через край.

— Так тебя ж никто не заставлял заниматься суицидом, — прозвучало в ответ.

И издевательства в его тоне было больше чем следовало бы. Ну что же. Раз вы не оставили мне выбора, то хоть оторвусь напоследок. Вы меня еще попомните.

— Чем заниматься?

— Не нужно было пытаться покончить жизнь самоубийством! — внес ясность профессор.

— Да с чего вы взяли, что я решил покончить с собой? — постарался вложить в голос максимум удивления.

— А что же тогда ты делал с ножом, направленным в сердце?

Судя по ухмылке доктора, он, наверняка, решил, что раскусил мелкого поганца. Ведь, с его точки зрения и в его представлении все было ясно, как день. Вот сейчас и посмотрим, как ему понравится моя правда.

— Как что? — выразил удивление тем, что он не понимает моих действий. — Проверял, насколько хорошо за мной ведется слежка. И, исходя из полученного результата, я оказался прав на все сто. Была не просто слежка, а тотальный контроль.

Видимо, он не ожидал такой отповеди, так как просто встал и, ничего не говоря, вышел из палаты. Неужели это показатель, что у него еще остались осколки совести? Думаю, нет. Была бы совесть, не занимался бы такой работой.

То, что сказанное мной, может быть использовано против меня, понял довольно быстро. Всего лишь через час. От произошедшего был просто в шоке. Почему? Представьте себе, что лежу я на кровати. Никого не трогаю. Уже даже понял, что завтраком, или что там должно быть судя по времени, кормить меня никто не собирается. Как вдруг открывается дверь и в нее входит здоровый парень, о таком можно даже сказать — верзила. Следом за ним в палату заглянула девушка довольно миловидной внешности. Увидев эту красавицу, даже залюбовался ею. Настоящая симпатяжка. По внешнему виду — практически куколка. И это чудо, посмотрев в мою сторону, с порога заявило.

— Не скучайте, ребята.

Громила только хмыкнул на такое пожелание. Меня же, от осознания того, с кем оказался один на один в запертой палате, пробрал холодный пот. А вы бы себя нормально чувствовали в такой ситуации? Мне страшно даже представить, зачем этого парня отправили в мою палату.

Сразу же, не ожидая последствий своего длинного языка, пообещал себе в дальнейшем быть более осмотрительным в вопросах кому и что говорю. А то, судя по результатам, кто-то уже договорился.

Вошедший, очень внимательно посмотрел на меня и довольно тепло улыбнулся. От неожиданности чуть не схватил кондратий. Видимо, очень буйная у меня фантазия. Вот и, не зная, чего можно ожидать, представил самое худшее.

Знаете, до чего может додуматься человек, который не владеет необходимой информацией. Как-то отец шутил по этому поводу, когда мама начинала пересказывать какие-то события. Он просто не верил в сказанное. Отец заявлял, что из ее слов вытекает, что заболевший на одном конце села, в центре, согласно ее же данным, уже умер, а на другом конце — его вчера похоронили. Как-то спросил его, причем здесь село? Он лишь усмехнулся и сказал, что если перенести данную поговорку в город, то нашей маме достаточно будет и трех кварталов.

К моему величайшему облегчению, все придуманное за несколько предыдущих секунд, осталось лишь плодом моего воспаленного воображения. Вместо того, чтобы начинать зверствовать, парень взял стул и отправился с ним, в противоположный от кровати угол. Видимо, он постарался создать максимальное расстояние между нами.

Прав ли я? Даже и не знаю. Выводы, к которым пришел, вроде бы логичные. Но, кто их, военных знает. Вдруг все не так просто, как я думаю?

На стул он взгромоздился как на коня. Чем его не устраивает нормальный вариант сидения — не понимаю. Примостившись напротив, он, немного поерзав на стуле, уставился на меня и замер.

События последних дней как-то совсем не располагали к разговорам. Да и понимание того, что я забыл в этой клинике, тоже не добавляли позитивного настроя. Родимая паранойя заявляла, что время финала уже не за горами. Скоро должна наступить развязка, итог которой очень не нравился.

Спасибо охраннику, что не стал донимать расспросами. Не знаю, может ему была дана команда не донимать охраняемого субъекта глупыми вопросами? А может парень просто был из разряда неразговорчивых? Или работа наложила свой отпечаток. Ответа на данный вопрос у меня нет. Да и не интересно, прав я, или это мои умствования.