«Человека можно уничтожить,
но его нельзя победить»
Э. Хемингуэй
Ржавые металлические прутья больно оцарапали кожу, когда я, тяжело дыша, судорожно сжала их ладонями.
Как же невыносимо смотреть на то, что происходит в соседней клетке. Чужая боль разрывает сознание, исполосовывая душу на части. Каждая частица разума негодует и восстаёт против несправедливости. Хочется кричать и призывать к великодушию, лишь бы остановить ужас. Но я ничего не могу изменить. Совсем.
В тесной клетке, за отказ подчиниться, два надзирателя жестоко и изощрённо избивали пленника. Они наносили удары тяжёлыми железными палками, глубоко рассекая плоть. На перекошенных злобой лицах я видела торжествующие улыбки – садистов и палачей. Они чувствовали превосходство. Смаковали его. Наслаждались своим величием и беспомощностью жертвы.
Несчастный, по имени Зар, уже не стонал. Он лежал на грязном полу, не сопротивляясь и почти не дыша. И только алая кровь крупными каплями отлетала в стороны, наполняя воздух запахом смерти.
Наверное, именно в этот момент ненависть, спрятанная глубоко внутри, перевесила всё остальное – покорность, безропотность, молчание. Именно сейчас я поняла, что время пришло. Время моих перемен наступило. Нельзя продолжать терпеть всё это. Они не имеют права так поступать. Мы родились свободными. Мы не заслуживаем тьмы.
Руки сильнее вцепились в прутья, а перед глазами появилась белая пелена. Боль в недавно сломанном ребре настойчиво призывала не вмешиваться, но непреодолимое желание разорвать оковы заставило напрячься каждый нерв. В пылающем мозгу возникли картины расправы с надзирателями, если бы я только смогла вырваться отсюда…
– Что смотришь? – послышался рядом глухой голос – Отойди в угол клетки!
Я вздрогнула, очнувшись от сладкого видения. Рядом стояли стражники, злобно сверкая глазами в полумраке.
– Ты что, оглохла?! – рявкнул один из них, делая шаг вперёд – Или тебя заставить?!
Я угрюмо смотрела на двух ненавистных существ – огромных, мерзких, с длинными руками и маленькой лысой головой. Све́рты – беспощадные убийцы на этой планете. Все их желания и мысли сводятся к одному – замучить и уничтожить своих рабов.
Один из них подошёл ко мне вплотную, склонившись. Его зловонное дыхание обожгло кожу, заставив поморщиться.
– Я сказал – отойди в угол клетки! – процедил он сквозь острые зубы.
Здравый смысл подсказывал, что надо подчиниться. Инстинкт самосохранения испуганно шептал, что надо отойти. Но то, что проснулось в глубине души, было сильнее. Это новое чувство заставило смело смотреть в глаза врагу и оставаться на месте.
С громким шипением, перемешанным с руганью, стражники открыли дверь, вбежав внутрь. Один их них резко схватил меня за руку, сорвав с плеча лохмотья одежды и обнажив татуировку с числом.
– Номер двадцать сорок пять! – прохрипел ненавистный голос – Завтра ты работаешь на три часа дольше!!! А сейчас – иди в угол!!!
Я не пошевелилась. Словно в голове выключился механизм осознания опасности, удерживающий раньше от безумств. И лишь кулаки сжались с такой силой, что ногти больно впились в ладони. Драться до конца. До самой смерти. Как на войне.
Это движение не укрылось от палачей. Они не ожидали от меня подобного. Удивлённо переглянувшись, сверты в растерянности смотрели на мою дерзкую попытку протеста, хлопая глазами. Только длилось это недолго. Убийцы опомнились быстрее, чем я бросилась на них. Удары посыпались со всех сторон. Не устояв, я распласталась на полу, почувствовав вкус крови на разбитых губах, боль в раздробленной ноге, а ещё – смерть своей надежды.
Перед угасающим взором промелькнуло небо – яркое, голубое, с россыпью белых облаков. А под ним – бескрайнее поле зелёной травы и весенние цветы. Мой забытый дом. Жаль, что никогда тебя не увижу…
*******
– Эй, ты жива?
Слабый голос доносился откуда-то сверху, дребезжа и неприятно отдаваясь в ушах. Хотелось открыть глаза, но боль в затылке пробегала неровными импульсами, пронзая мозг и сковывая веки. Я попыталась пошевелиться. Что-то невероятно тяжёлое придавливало руки и ноги, не давая возможности двигать ими.
– Ну вот, опять проблемы – недовольно проворчал тот же голос – Почему я постоянно должен спасть жизни этих убогих?
Со второй попытки я всё-таки открыла глаза. Тусклый свет небольшой лампы раскачивался в полутьме. Кажется, я всё ещё была в своей клетке. Лёжа на спине, я не сразу вспомнила, что произошло.
Читать дальше