Светлана Андреева - Мы назовём её Возмездие

Планету за тридцать лет исследования закрывали четыре раза. И возобновляли вновь. Её пригодность к заселению не позволяла просто отказаться и уйти после того, как она была признана опасной. А всё потому, что здесь произошло семь очень странных случаев сумасшествия среди команды. При чём, четыре случая произошло на планете и три на самой станции, здесь на орбите.

Первую миссию закрыли после трёх таких случаев на самой планете и одного на станции. Вторую миссию закрыли после того как сошёл с ума пилот посадивший на планету самоходный исследовательский модуль. Третья миссия была закрыта после потери разума биофизиком на орбитальной станции, который в это время работал с биологическими образцами с планеты. Четвертая миссия была отозвана после того как сошёл с ума геолог. И объяснений этому так и не нашли.

Эта миссия пятая по счету. И надо быть очень храбрым человеком, что бы согласиться участвовать в ней после всех этих случаев необъяснимого умалишения. Мне невероятно повезло попасть сюда. Люди, которые участвуют в этой миссии, прекрасно знают, что этой планете присвоена высшая степень опасности, что четыре предшествующих им миссии закончились трагически. Но они всё равно прилетели сюда. Члены такой команды просто обязаны стать героями для подражания юному поколению исследователей. Где ещё я могла бы узнать, что движет ими, что вдохновляет, почему они выбрали эту работу? Лучших прототипов для героев моих рассказов просто не придумаешь!

И знаете что? Я единственная журналистка, которая смогла сюда попасть! Чего тут скромничать? Я это право заслужила! Я получила это назначение в награду. И мне прямо было сказано, что самое ценное в моих работах – что я умею передать читателям мой мятежный, бунтарский дух и превратить его в жажду приключений. Так что, на этой битком набитой загадками планете, мне самое место. Именно здесь я напишу самые вдохновляющие детей сказки!

Подумаешь, не выспавшийся капитан не ласково встретил. У меня ещё будет время с ним подружиться. Подумаешь, мне на руку биошпиона повесили. Это всего на несколько дней. Зато я единственная, кто смог попасть сюда!

Я смотрела на планету у своих ног и чувствовала себя победителем. И никакие придирки к моей профессии меня не переубедят в значимости моего труда. Люди просто плохо понимают, чем я занимаюсь!

ЛИ 7 стал настойчиво предлагать проводить меня в мою каюту. Подумаешь ночь, мне совсем не хотелось спать. Я прошлась по кольцу коридора. Вот что мне всегда нравиться на таких станциях: искусственная гравитация в модулях лабораторий. Идёшь по ленте дорожки внутри этого кольца, а другие люди, относительно тебя идут по стенам или потолку. И можно было бы просто остановиться, задирать голову и разговаривать с кем-то, кто стоит над тобой на потолке, если бы сквозь зимний сад, висящий в центре у всех над головами, было что-то видно.

Мне послышались приглушённые покрытием дорожки шаги, и я задрала голову. Чей-то силуэт мелькнул сквозь стекло зимнего сада. И я невольно вздрогнула. Не от неожиданности встречи. Нет, просто что-то очень неправильное было в этом мелькнувшем силуэте. Какая-то сплющенность, деформация пропорций. Разве это стекло так искажает пропорции? Нет, не может быть. Наверно, мне просто почудилось. Я ведь видела его только мельком. ЛИ 7 настойчиво предложил мне пройти в каюту, но я прошла по кольцу туда, где мелькнул этот искажённый силуэт. Никого. Всё заперто. Куда он делся?

– У вас нет права доступа в эту лабораторию, – догнал меня ЛИ 7.

– Я и не собираюсь туда заходить.

– Рекомендую вам пройти в свою каюту.

– Ты можешь помолчать хоть пять минут?

– Могу. Но это подвергнет вас риску облучения.

– Какого облучения?

– До включения режима полной дезинфекции всех общественных помещений осталось двенадцать минут.

– О! Так в честь моего прибытия даже дезинфекцию станции назначили?

– Полная дезинфекция проводится каждую ночь с часа двадцати пяти до…

– По-моему, они перебарщивают с мерами безопасности. Я понимаю, что пятый уровень опасности – это не шутки, но нельзя же серьёзно всё это делать!

– Рекомендую вам пройти в свою каюту, – не унимался он.

– Да замолчи ты, наконец! – обернулась я к неутихающему роботу. – Хорошо, хорошо, уговорил. Я иду спать.

Лампы освещения переключились на режим тревоги. Пошёл обратный отчет до включения сканера отчистки воздуха. Я едва не перешла на бег. Я успеваю дойти, даже всю станцию обойти успею, но это всё равно нервирует. Мало того, что я почти час провела в камере дезинфекции и прошла полное сканирование по прилёту сюда, так потом ещё допрос у капитана, и этот проклятый браслет биослежения, да ещё и постоянная дезинфекция всей станции. А ведь ещё будет ежедневный осмотр врача. К чему такие сложности? А мне целых двадцать восемь суток здесь жить и терпеть всё это. Кошмар!