Василий Ласовский - 19+

Детство

Меня зовут Василий Ласовский, я родился 27 апреля 1973 года в деревушке на берегу Днепра рядом с городом Речица Гомельской области Белорусской ССР (сейчас Республика Беларусь), бывшей республике одной несуществующей ныне великой страны прошлого, называвшейся СССР.

Большая часть моей жизни прошла среди женщин, что наложило серьезный отпечаток на мое мировоззрение.

Отец ушел из семьи, когда мне было около 8–9 лет. Моя мама обладала очень сильным и волевым характером, и отец, видимо, не выдержал столь сильного давления на себя.

В детстве я играл исключительно с девочками, и если учесть, что у них постоянно были «секретики» от мальчишек, то можно представить, какой это был ежедневный цирк. Но у меня было вполне естественное к ним влечение, и я был просто счастлив, если они меня брали в свою компанию.

Продолжалось все это до подросткового периода. Далее мне было уже не с кем дружить. Мальчишки мне были всегда неинтересны, а девчонки, повзрослев, записали меня в категорию «странных субъектов» и старательно обходили.

Что любопытно, с рождения и до 14 лет у меня был один лучший друг – это девочка-одногодок, которая первоначально проживала в соседней комнате в общей двухкомнатной квартире, которую мамино предприятие выделило одновременно двум семьям (каждой семье по комнате), и я помню, как мы встречались с ней сидя «на горшках». Когда мне было пять лет, нас расселили, но я продолжал ежедневно с ней общаться и даже влюбился, когда пришел подростковый возраст. На этом этапе наше общение и закончилось, видимо, я оказался совсем не в ее вкусе и, опять же, вёл себя несколько странно.

В 7 лет я практически ушел из дома. Подговорил школьного друга, и мы тихонько собрали себе продуктов, вечером взяли ранцы и ушли. Дошли до ближайшей лесополосы, а когда похолодало, на дворе стояла поздняя осень, нам стало очень грустно и одиноко, мы подумали, как будут страдать наши мамы… и вернулись домой. Далее я несколько лет держал наготове необходимые вещи для похода, но так и не решился уйти из дома.

Для моего раннего детства (до 10 лет) были характерны сны-кошмары, когда я падал в бездну. Это было очень страшно. И это было часто. Я падал каждую ночь, много дней подряд.

Первый звонок

Первый звонок прозвенел 19 июня 1985 года, в год, когда мне исполнилось 12 лет. Дату я знаю со слов матери, она мне ее напомнила в конце мая 2017 года.

12 лет – это важный возраст для человека, в этот период может произойти событие, которое окажет существенное влияние на его жизнь.

В квартире, где мы жили с мамой, по адресу г. Речица, ул. Советская, д. 97-А, кв. 74, в подвале дома взорвалась якобы «емкость с карбидом». На самом деле я не могу точно сказать, был ли там только карбид или что-то иное. Самая правдоподобная версия состоит в том, что карбид, соприкоснувшись с водой, нагрел баллоны с кислородом, и уже те одновременно взорвались. Была еще версия о настоящей взрывчатке, так как подвал принадлежал местному охотнику. Расследование вела местная прокуратура, и из Москвы приезжал сотрудник КГБ.

В результате была разбита на три части и полностью провалилась внутрь толстая 20-сантиметровая железобетонная плита моей комнаты в нашей 2-комнатной квартире на 1-м этаже. Края расколотой плиты остались на уровне пола, а центр ушел более чем на 2,5 метра вниз. В подвале все перегородки как ветром сдуло, и плита упала просто в большую яму.

Эпицентр взрыва был где-то на 20–25 см смещен от места в центре комнаты, где я так любил лежать животом на полу и чертить или рисовать на бумаге. Кроме моей комнаты, остальные помещения нашей двухкомнатной квартиры не пострадали, и мы еще несколько месяцев там проживали.

Из внешних последствий: наружную дверь подвала выбило так сильно, что она отлетела на 60 метров и ударилась о соседнюю, такую же, как наша, панельную девятиэтажку. Дверь пролетела рядом с мигом отрезвевшими алкоголиками, сидевшими на скамейке у подъезда (говорят, что после этого случая они перестали пить), и совсем рядом с песочницей, где играли дети. Событие произошло около 18 часов вечера.

Взрыв был настолько сильным, что по стенам нашего высотного дома пошли трещины, вплоть до последнего, 9-го этажа (по воспоминаниям мамы; я помню, что трещины шли до 5-го этажа). Специалисты говорили, что при нахождении не только в эпицентре, но и в любом другом месте квартиры был бы гарантирован смертельный исход в связи с максимальной запыленностью помещения продуктами взрыва.