Александр Зорич - Стальной лабиринт

— Чуть не забыл! — Терен хлопнул себя ладонью по лбу. — Вам понадобится вот это…

Ученый снял с пояса один из двух универсальных переводчиков «Сигурд» и протянул Растову.

— Зачем это еще? — не понял Растов.

— Как зачем?! Повелевать! Командовать!

— Вы серьезно, профессор?

— Серьезней не бывает. Сейчас мы с вами попытаемся активировать органы управления Стального Лабиринта, используя новейший словарь инопланетного языка, работу над которым я завершил сегодня на рассвете. Готовы?

— Готов.

— Произнесите вслух, громко и отчетливо, слово «старт».

— Старт! — сказал Растов.

Переводчик «Сигурд», который он держал перед собой в левой руке как бутерброд, от которого собирался откусить, промяукал-прокашлял перевод.

Ничего не произошло. И, по-видимому, не собиралось.

— Пожалуйста, подкрутите громкость на «Сигурде» и повторите слово «старт».

Растов повиновался… Душераздирающее мяуканье едва не порвало им обоим барабанные перепонки!

Динамики «Сигурда» были рассчитаны на общение с самыми разными расами, в том числе — и с обитающими в крайне разреженных атмосферах. Поэтому максимум «Сигурда» означал «громко на грани переносимости» — о чем ни Терен, ни Растов не подозревали.

— Может, прикрутим? — Растов с мольбой воззрился на Терена.

— Да, пожалуй.

Вслед за «стартом», оказавшимся фальшстартом, они попробовали «пуск», «включение», «подать напряжение», «подать питание»… И ни-че-го.

Вдруг Растова осенило.

— Послушайте, Терен. Если бы я не был сейчас «на кочерге» от обезболивающих препаратов, я бы, конечно, такого вам говорить не стал… Но все-таки, почему мы сразу начинаем с команд? Мы забрались в святая святых хитроумной инопланетной машины, мы самовольно залезли в кресло пилота… На нас, возможно, сейчас в двести глаз смотрит чужой искусственный интеллект! А мы, вместо того чтобы продемонстрировать свой ум и уровень культуры, начинаем, прощу прощенья за просторечие, качать права! Вот, предположим, приходите вы с визитом в незнакомый дом. Видите интеллигентных незнакомых людей. Они не знают вас. Что вы делаете? Представляетесь. Что-то о себе рассказываете, хотя бы в двух словах. Так?

— Допустим, — сочась скепсисом, процедил Терен.

— Сначала представляетесь, а уже потом просите себе зеленого чаю с земляничным вареньем. Или говорите, зачем вы явились… Мы же с вами действуем по какой-то уродливой схеме. Вообразите: зашли в чужой дом и сразу громко так, с нажимом: «Несите чай с вареньем!»… Вот это примерно и означает наш с вами «старт».

— Вы хотите представиться? Валяйте! Благословляю! — Терен равнодушно махнул рукой.

По профессорской интонации, по тембру его голоса Растов понял: ученый ни на секунду не допускает его правоты. Не допускает даже мысли, что теоретически Растов может быть прав. Тупой служака Растов, дуролом и вандал…

Майору, однако, было плевать. Им овладел кураж.

— Здравствуй, неведомая мне раса высокоразвитых существ! Здравствуйте, хозяева Стального Лабиринта! Меня зовут Константин Растов. Я — майор бронетанковых войск Российской Директории. И я здесь потому, что вверенные мне люди… мои друзья находятся в смертельной опасности… Я нарушил ваш покой не потому, что я любопытен или жаден. А потому, что Стальной Лабиринт — это единственное, что может спасти меня и моих товарищей от неминуемой гибели от рук наших врагов…

— Трогательно! — Терен буквально излучал сарказм. — После такого вступления можно и денег попросить!

— Поэтому я, как бы глупо это ни звучало, прошу вас, дорогие хозяева Стального Лабиринта, помочь мне включить защитное поле… Если вы сделаете это, я обязуюсь приложить все усилия к тому, чтобы Стальной Лабиринт уцелел, а та информация, которая записана на его стенах, стала доступна как можно большему числу порядочных и образованных людей, которых немало в моем народе.

— Складно бреете… Как и не танкист вовсе!

Но майор и бровью не повел.

— Вот… Это, собственно, все, что я хотел сказать, — обращаясь куда-то в изумрудную пустоту, сказал Растов. — Но если вы не сделаете того, о чем я прошу, дорогие мои хозяева Стального Лабиринта, я не затаю на вас зла. И отнесусь с пониманием к любому решению, которое вы примете…

Терен открыл было рот, чтобы изречь еще один ну очень язвительный, ну очень передовой и рафинированно-интеллектуальный комментарий… Но что-то его остановило. Терен молча дождался, когда утихнет поток разноголосого мяуканья из «Сигурда», и сказал: