Йольз Джангерс - Крылья древнего ящера

Думай – не думай, а информация – та же точка опоры, и её отсутствие правильный ответ не породит. Уэддоу перевёл часть энергопитания на канал аварийной связи. Но что, собственно, могут сказать с Земли? Дадут приказ о возвращении? И это на пороге цели… Словом, связь ожидали в унынии. Пострадавшие оставались на прежнем уровне: одна – спала, другой – расхаживал в сильной испарине.

Космическая связь отставала от развития летательных аппаратов, которые сверхскоростями частично форсировали пространство. Связь же так и оставалась в тисках чисто земной прямой, так, как сигнал воспринимался лишь прошедший только три наших родных измерения: в противных случаях пока получался хаос.

Вынужденные разговаривать через космос по старинке, астрослужбы рассеяли где-то в пространстве множество радиомаяков, совершеннейших и надёжных. Эти маяки, хотя и использовали сравнительно примитивные идеи, по своему уровню опережали, кажется, всё остальное, рождённое в светлых муках самосовершенствования землянина. Но землянин не каждый камень может обойти сразу, и не на каждой дороге. Вот и уходило долгое время на прохождение между маяками сигнала, многократно для краткости кодируемого и многократно дешифруемого. Иногда между вопросом и ответом проходили часы.

Дальняя волновая связь работала. Дифференциатор частот натужно сбрасывал пучки противополей наружу. И эти вспышки, отблескивая в иллюминаторах, давали нужную соломинку: мы, мол, ещё не так беспомощны.

Ответ с Земли пришёл категоричный: «Всем в камеру жизнеобеспечения (то есть в «Аквариум»). Состав конвойного корабля подменять наиболее здоровыми астронавтами. При подлёте к цели – вновь выйти на связь»… Хорошо, хоть не вернули… Так… Ну, а разбудить-то Дорис всё-таки надо. Двадцать часов уже спит. Разбудить, чтобы уложить снова.

Вреж и временно эскулапированные Ван Шао и Яш (как уже искушенный) начали тормошение. Но это уже было. Поизощрялись в уговорах – по-прежнему тщетно. Кончилось всё – шприцем в руках медика. Хорошее тонизирующее заставило Дорис улыбнуться и что-то промурлыкать, но и даже теперь, глаза она не открыла. Но было видно, что всё слышит. Летаргия?

Довольно неожиданно Уэддоу прервал свои весомые дела и появился рядом с агукающими папами. Что-то ему не нравилось. Под надуманным предлогом он отправил всю троицу в свои купе, а сам остался со спящей царевной. Не успел Вреж и дойти до своего угла, как, краткий женский вскрик заставил его кинуться обратно… Дорис сидела с опухшими, еле открытыми глазами, мимо которых тоненькими струйками стекала и капала вода, образуя вокруг, уже солидную лужу. Майкл Уэддоу с недоброй улыбкой держал влажный бочок из холодильника, стоя, однако, у самого выхода: но в глазах у него прятался олимпийский огонь. Бакунц полотенцем высушил ей голову. Тихо отстранив его, она медленно и тяжело встала и вышла.

– Вы же тоже лили на неё воду: она – реагировала, – не в своём стиле, заоправдывался Уэддоу. – Вот я и поднял её бльшей дозой. Это же народная медицина!

– Командиру возражать трудно.

– Вообще я не сторонник брать в полёт женский персонал. Женщина, прежде всего – мать, а мать стережёт очаг… Позови Файра. Где там его пятна?

«Тебя бы – во времена инквизиции» подумал Вреж, но вышел молча и позвав Файра, присоединился к окружившим остановившуюся посреди дороги Дорис. Здесь стандартными шутками и другими дозволенными средствами вводили соню в нормальное состояние. Будь начеку Бакунц: она должна выдержать незапланированный аквариум!

Файр, покопавшись с коллегами, заявил, что незначительное нарушение обшивки корабля, всё же имеется. Одно пятно точно «выходит» в купе Уджаяни; второе же, если и касается апартаментов Гимус, то лишь чуть-чуть, а, скорее всего, находиться просто рядом.

Информация была, ответов никаких не было: значит, это и не информация… Как бы, там, не было, а подходил всеобщий «отбой». Каждому – своё: Врежу – гора рутинных дел, а командир связался с 0-21, пытаясь уложить спать и космических полицейских. Те сначала мялись, но потом отказались наотрез. Майклу самому не хотелось в спячку, и он надеялся занять на оставшийся месяц, одно из мест в уютном кораблике с «живыми» стенами. Но, получив отказ, успокоил себя тем, что перелёт из корабля в корабль в одном скафандре, сейчас может быть и небезопасен. Он передал код выключения камеры жизнеобеспечения, как свой, так и Бакунца и откланялся. Теперь, в случае каких-либо неприятностей, с 0-21 кодом-ключом легко разбудит командира и медика.