Лолита Шеремет - Мара. В другую жизнь

– Спокойно, – услышал Братило голос сверху. – Самое страшное для вас уже позади.

Кузнец замолк. Он увидел человека, что глядел на него, Братилу, сверху вниз. Видать господин, никак боярин аль купец? Рыжий, на немака похож. В такой странной одежке. Не поймешь, где рубаха, а где портки? Хоть на ногах, видать, сапоги. Заморский боярин аль купец? Аль демон. Спасите, пресветлые!

– Демоны! Демоны! Спасите пресветлые! – закричал Братило.

– Спокойно. Худшее для вас позади. Вам пора выйти из регенерационной капсулы.

Боги! Что за словечки! Он точно демон.

– Колдовство! Ты – демон! – вырвалось у Братилы.

– Спокойно. Вас ведь обвиняли в колдовстве. Вас ведь тоже называли пособником демонов. Потому вы оказались на костре. Но вы ведь не признались в том, чего не было. Вы ж не колдовали.

– Так ты не демон, боярин? Хвала пресветлым!

– Вам пора выйти, – проговорил заморский боярин и протянул руку. Рука мягкая, без мозолей.

Кузнец захлопал глазами, но всё ж таки схватился за протянутую руку и вылез. Оглянулся. Он что ж вылез из белого каменного гроба?! Разве бывают каменные гробы? Они ж деревянные. А внутри того гроба что-то вязкое, белое. Боги! А уж тут… крышка того гроба сама собой закрылась. А гроб… провалился в пол. Братило взвыл.

– Спокойно, – сказал странный боярин. – Вы ведь пытались объяснить вашим жрецам, особенно верховной жрице: формулы, математика, сила пара. Но они такого не смогли понять.

– Да, боярин. Они вопили благим матом: колдовство, демоны! А уж как ярилась мать Доброгнева!

– То же самое и вы здесь кричали. Всё, спокойно. Вам надо вымыться. Слизь на вас высыхает.

Тут Братило заметил, что он голый. Тьфу! Срамота да стыдоба! Прикрылся руками. Однако на себя глянул. Пропали ожоги, следы от кнута, синяки, волдыри. Зато на его теле и впрямь подсыхают шматки того белого, что в гробу было. И шкуре противно. А он и боярин стоят в каких-то… большущих хоромах с серыми стенами. Да токмо в хоромах пусто, ни лавок, ни печки, ни стола. Видать, замок заморский.

– Прошу, – протянул руку заморский боярин.

Они подошли к стенке, стенка отъехала в сторону, Братило вскрикнул.

– Вы скоро ко всему этому привыкнете, – улыбнулся боярин. – Пройдите в душевую кабину.

Братило уж не вопрошал: куды? Вошел в малую горницу, что боярин указал. Без окон, стены белые, видать тож из камня. Стенка опять отъехала и его… замуровали. Братило заорал было благим матом. И тут… на него сверху полилась вода, теплая как летний ливень. Уж и замолчал. Потом его облило пеной, пахнущей лугом, травами. А водичка могла быть и погорячей. И полилась водичка погорячей. Тьфу! Все мысли вон! Помылся. Хоть б холстину какую. Чем ж утираться? Со стен подул горячий ветер. Братило скоро высох. Стена вновь отъехала. Братило выскочил. Тот боярин швырнул ему ихнюю заморскую одежку. А как напяливать? Где ж рубаха? А где ж портки? Тут появился невесть откуда прозрачный человек и напялил на себя светящуюся одежку. И пропал.

– Демон!

– Опять вы произносите это слово. Вы видели трехмерное изображение.

– Оно показывало, как ту одежку напялить?

– Верно. Вы правильно поняли. Изображение показало вам, как надеть комбинезон.

Оделся наконец-то.

– Спокойно. Мы сейчас телепортируемся.

Братило с боярином очутились невесть как на каменной площадке. Кузнец уж не мог ничему дивиться. А внизу шумело…

– Море… – пробормотал он.

– Верно вы догадались. Вообще-то океан. Но не суть важно.

Братило моря прежде никогда не видел, слышал да читал про море в пергаментах, что у купцов заморских покупал.

– Океян. Прости, боярин, м-мы… в замке заморском?

– Вы правильно поняли. Здесь действительно Замок. Хотите поесть?

– Благодарствую, боярин.

Тут прямо из площадки вырос стол, а невесть откуда взялись всякие яства на том столе. Как в сказках. Хотя нету скатерти-самобранки. А посуда невесть из чего. Не из глины, да и не золотая, не серебряная. А Братило думал, что ничему ужо не станет дивиться.

– Прошу…

– А… пивка нету, боярин? П-прости…

– О! Я-я-я! Пиво есть. Тут оно доброе. Нархальское. Попробуйте сосисок.

Сосиски кузнецу не понравились. Зато пиво и впрямь доброе. Доводилось ему прежде пробовать нархальское. Тут было кое-чего и из привычной еды: каша, пироги. И еще какие-то диковинные блюда. Внизу океян шумел.

– Ваш подопечный осваивается, фон Энс, – услышал Братило странный голос.

– Как видите, уважаемый Мозг.

Кузнеца передернуло: