Николай Романов - Генерал от машинерии

Кирилл отстегнул от пояса шлем и подложил под голову. Прикрыл глаза. И понял чего не хватает — пения птиц. Находись они сейчас на Земле или на Марсе, с высоты бы заливался жаворонок. И стрекотали кузнечики.

Слева послышались шаги. Кирилл открыл глаза и повернул голову. Рядом устраивалась Ксанка. Тут же появился и Спиря, для которого быть возле Ксанки было важнее, чем демонстрировать свои познания необразованным азиатам.

— Я познакомился, — сказал он. — Этого "рабалета" зовут Фарат Шакирянов. Он из Казани.

— Вот странно, — хмыкнула метелка. — Лагерь почему-то открыт всем ветрам. Все как на ладони… Неужели было трудно оборудовать Периметр, как у нас в "Ледовом раю"?

Кирилл тоже хмыкнул: Ксанку занимали те же самые мысли, что и его самого.

— Теперь уже не у нас, — заметил он. — Теперь у них в "Ледовом раю". И не дураки, надо думать, тут воюют. Наверное, есть какая-то причина.

Он снова прикрыл глаза.

Война была ужасно далеко, на другом конце планеты. И совсем в другом времени. А может даже, и не этом мире…

— Удивительная тишина, — сказал кто-то за спиной Кирилла.

Голос снова был незнакомым, но Кириллу было лень поворачиваться.

— Да, — согласился другой, тоже незнакомый голос. — И база кажется какой-то опустевшей.

— Райком закрыт, — объявил Спиря. — Все ушли на фронт.

Без трындежа он не мог.

— Концовку я поняла. — Ксанка сорвала травинку и принялась покусывать ее. — А вот что такое "райком"?

— Термин из двадцатого века. — Артем принялся воодушевленно объяснять Ксанке, что такое "райком".

Кирилл не стал его слушать.

Над крышей строения, расположенного по другую сторону плаца, вдруг обнаружилась триконка:

Цвет букв был между алым и кирпичным.

"Ну и вирш! — усмехнулся Кирилл. — Видно, тот еще пушкин срифмовал. Совсем башню с курса свернуло! Это дотумкаться надо, Галактический Корпус Галком назвать! Хорошо еще не Галкой!…"

Спиря теперь с удовольствием объяснял Ксанке, что такое "партийная идея". Ксанка с удовольствием не понимала — ей нравилось лежать рядом с Кириллом.

"Оранжевый цвет был бы лучше, — подумал Кирилл, продолжая разглядывать триконку. — Меньше похож на застарелую кровь. А чтобы привлекала внимание, сделать пульсирующей. А еще бы стоило добавить акустический сопровод… скажем, стук сердца… такой ритмично-тревожный…"

Впрочем, присмотревшись, Кирилл понял, что это вовсе не триконка. Никакими дисплеями, как на Земле или Марсе, тут и не пахло. Триконка была нарисована на листе неизвестного материала и крепилась к крыше строения самой обыкновенной трубой.

Нет, такие триконки любимым не дарят!

Мысли Кирилла тут же унеслись к Светлане.

Как она там сейчас, в "Ледовом раю"? Второй месяц для новичка-курсанта — самый тяжелый. Или уже третий идет?… Сколько они летели к Незабудке в состоянии транспорт-сна?

Впрочем, Света ведь — тоже приютская. Приютские быстро втягиваются, к любой обстановке адаптируются. Так, помнится, говорил Доктор Айболит. Наверное, он, как всегда, был прав… Вот только не слишком ли много вокруг приютских? Во взводе прапора Оженкова едва ли не половина была приютских. Что происходит с людьми? Почему так много брошенных детей? Может, правы священники, утверждающие, что близится Армагеддон?…

— Кир! — Ксанка ткнула его кулачком в бок. — Ты чего, заснул?

— Солдат спит, служба идет, — тут же отозвался Артем, и эта фраза оказалась всем понятной.

И всем понравилась.

— Мне вот интересно, — сказал Кирилл, поворачиваясь к метелке, — где они все?

— Кто все? — не поняла Ксанка.

— Те, кого мы пополняем.

Артем с Ксанкой принялись озираться. Потом уставились на Кирилла. Ксанка даже травинку жевать перестала, вынула изо рта.

— Думаешь, они сейчас с монстрами дерутся? — сказала она замирающим голосом.

— Конечно. Где же им еще находиться!

— Внимание, взвод! — донесся из шлема голос прапорщика Малунова. — Стройсь! Правофланговый — сержант Кентаринов!

Артем и Ксанка тут же подобрались, ожидающе посмотрели на Кирилла. Тот от неожиданности раскрыл рот. Потом словно неведомая сила подняла его с мягкой травки.

— Внимание, взвод! — заорал он. — Прекратить курение! Надеть персональные тактические приборы! Строиться!

Он напялил ПТП на голову и кинулся к краю плаца, занял позицию правофлангового, поднял левую руку, обозначая фронт построения…