Виктория Яровая - Бракованная

В непривычных условиях людям пришлось учиться взаимодействовать, отстаивать интересы и ресурсы на уровне своих планет. Сейчас, спустя столетия, этот процесс отладили, появился Галактический Союз и другие содружества, которые вводили законы и правила. И вот уже почти сто лет не слышно о конфликтах или войнах: все заняты налаживанием жизни и построением новых миров для своих потомков.

Вынырнув из далеких мыслей, я поежилась и нехотя поднялась. Нужно возвращаться. У меня много дел. До отлета предстоит освободить комнату, разобрать вещи, избавившись почти от всех, и перегнать Гарика Мау – коллеге по работе, который согласился его купить за сущие копейки. Это лучше, чем отдавать верного друга в переработку. Вскочив на сиденье, я не спеша направилась домой.

Два дня пролетели в непрерывных заботах. Освобождая квартиру, нещадно избавлялась от ненужных вещей. С собой могу взять только небольшую сумку: везти багаж слишком дорого. Экономила я на всем, стараясь отложить как можно больше денег. Неизвестно, когда у меня получится найти работу, а жизнь на Келере очень дорогая.

Мне и так пришлось купить самый дешевый билет и добираться до своей цели не прямым маршрутом, а окольными путями. Лететь придется долго. Корабль сначала направится в галактику NGC 2419, куда повезет крупногабаритный груз, а затем сделает еще несколько остановок на станциях, на одной из которых я и планирую сойти. Затем пересяду на другой корабль, который быстро и недорого доставит меня на Келер.

Я столько раз уточняла и перепроверяла маршрут, что выучила его наизусть. Было страшно сделать что-то не так и в итоге заблудиться. Хотя я прекрасно понимала, что вряд ли стоит этого опасаться: сейчас транспортная доступность на высоте.

Но больше всего я боялась криокапсулы. Так как первый мой транспорт по своей сути будет грузовым и планирует лететь несколько недель, то он принимает пассажиров только при условии их перевозки в криокапсулах.

А мне становилось жутко при мысли о том, что мое тело в замороженном состоянии будет заперто в капсуле. Накатывал приступ клаустрофобии, и все доводы разума о том, что я этого не буду осознавать, до меня не доходили. Лишь огромным усилием воли я брала себя в руки и с трудом успокаивалась.

В назначенный день проснулась рано. Равнодушно осмотрела свою пустую комнатушку. Вот по ней я точно не буду скучать. Маленькая, безликая, она никогда мне не нравилась, как бы я ни старалась ее украсить. А теперь мне пора покинуть ее навсегда.

Меня на планете больше ничего не держит. Сирота с двенадцати лет, так и не сумевшая обзавестись друзьями. Есть лишь несколько знакомых, которым я даже не сказала, что улетаю. Поэтому долгие проводы и напутственные речи меня не ждали.

Не позавтракав, я быстро оделась. Проверила сумку, убедившись в который раз, что в ней лежит все самое необходимое, и вышла из дома. Не оглядываясь, направилась к станции, от нее до космопорта нужно добираться несколько часов.

Он поражал своими размерами и занимал значительную территорию. Об этом я узнала из галанета, когда изучала маршрут и искала посадочную площадку своего корабля. Осмотреть его вживую у меня не было никакой возможности. Без каких-либо происшествий прошла контроль и вскоре, миновав посадочную площадку, вместе с остальными пассажирами на гравиботе направилась к кораблю.

При мысли о предстоящем полете внутри все тряслось от страха и начинало мутить. Но я держалась. Ровно до того момента, как после всех обработок пассажиров начали укладывать в капсулы. Мне пришлось до крови закусить губу, чтобы не выскочить оттуда и, отбросив все планы, не вернуться к прежней, опостылевшей мне жизни. Но я сдержалась и, погружаясь в искусственный сон, искренне гордилась собой.

Сознание медленно выплывало из темноты, но никак не хотело окончательно будить тело. Меня тянуло наружу, но я, как привязанная, не могла вырваться из липкого сна. Лишь кусочек сознания проник наружу, донося до меня обрывки фраз. Сквозь ресницы я видела быстро мелькавшие смутные образы. Мысли были ватными и казались чужими. Я как будто видела себя со стороны, не осознавая, что это именно я.

Меня подняли и куда-то понесли. Послышались мужские голоса: «Ты уверен, что она подходит? Ее состояние нестабильно, и у нас нет на это разрешения, это ведь…». Голос звучал неуверенно, но его грубо перебил другой. Жесткий и приказной тон говорил о том, что он главный. Я услышала: «Успокойся! Нам подвернулась возможность забрать парочку. Показатели у этой на грани, но подходят. Или ты хочешь все рассказать? То-то же! Давай, начинай!»