Денис Морозов - Черная книга Дикого леса. Рассказы о Земле и космосе.

Злыдень осклабился и мигом приволок книгу в черном кожаном переплете. Говорливые мужики враз умолкли и отступили подальше.

– Ты читать-то умеешь? – осведомился староста.

– А чего тут уметь? – расхрабрился Игоня. – Книга как книга. Открывай и читай.

– Брось! Не смей! – багровея еще больше, заревел упырь. – Я тебя на клочки порву.

– Никого ты уже не порвешь! – ухмыльнулся Игоня. – Сейчас тут и следа твоего не останется.

Серая длака на глазах превращалась в золу. Горихвост вытянулся в струну и от отчаяния завыл. Остатки сил покидали его. Как только последняя шерстинка рассыпалась в прах, он уронил голову на грудь и лишился чувств.

А Игоня меж тем жадно листал страницы и бормотал:

– Так, где тут что? Тарабарщина. Ничего не разобрать. Дикие письмена!

– Скоро ты? – нетерпеливо выкрикнул Воропай.

Злыдень сверкнул на него темным глазом и буркнул:

– Заклинания тут не подписаны. Не поймешь: где одно, где другое. Ну ничего: я и так знаю, что заклятье на снятие чар с заповедного леса должно быть на самой последней странице.

Он пролистал книгу до конца, прочистил горло и торжественно начал вещать:

– Шикалу, ликалу! Шагадам, магадам, викадам! Ахива, ванилши, схабатай, янаха!

Деревенские мужики с перекошенными от страха рожами попятились. Рябой Еропка выронил дубину и непотребно ругнулся. Пламя костра вспыхнуло и взвилось чуть не до облаков. Воропай отскочил и взвопил:

– Ты чего прочитал? Это какое-то лиходейство!

Но Игоня, не обращая на него внимания, уверенно продолжал вещать:

– О, вилле, вилле, дан, юхала!

Из входа в пещеру вырвались клубы сизого дыма. В нос ударил запах серы. Раздался оглушительный скрежет, как будто камни сдвинулись с места. Земля содрогнулась от грохота чьих-то шагов.

Из пещеры вырвался сонм чертей: жутких, юрких, вертлявых, с острыми трезубцами в костлявых лапах. Они окружили поляну и пустились в безудержный пляс. Мужики завопили и прижались к костру, но это их не спасало – со всех сторон в них уткнулись трезубцы и принялись подталкивать в огонь.

В клубах дыма и пламени из пещеры появился статный муж в заморском камзоле из темно-синего бархата, с короткой, гладко стриженной черной бородкой, с пронзительно синими, ледяными глазами. В руках он держал царский посох – тот самый, которым Горихвост орудовал вместо лома.

– Дурень! Черную книгу задом наперед читают! – задергался от веселья упырь Вахлак, все еще продолжающий висеть вниз головой. – Где у других книг начало – там у нее конец, и наоборот. На первой странице – как вызвать Лиходея из пекла, на последней – как снять чары с леса. Это любой лесовик знает. Только ты, деревенский лапоть, мог первую страницу с последней попутать!

Пришелец ударил о землю посохом. Мужики оцепенели, превратившись в подобие статуй. Веревки с дуба упали, сети распутались, замок на цепях разомкнулся, и упырь с грохотом обрушился на поляну, но даже не ойкнул, а только расхохотался диким, заливистым гоготом. Леший, русалка и водяной выбрались из сетей и склонились перед Лиходеем. Безжизненное тело Горихвоста сползло вниз по стволу и распласталось на жиденькой травке.

– Как же мы тебя ждали, господин и князь тьмы! – с чувством выговорил упырь, сгибаясь в неловком поклоне.

Лиходей окинул поляну колючим взглядом, ткнул посохом в злыдня и бросил:

– А это кто?

– Это изменник Игоня, – сморщил Вахлак свою багровую харю. – Он чуть было весь лес не загубил. Да сам же оплошал и вместо того, чтобы снять с леса чары, тебя вызвал.

Лиходей стукнул злыдня посохом по макушке. Игоня застыл, посерел и ушел в землю по пояс. По неподвижному лицу расползлась паутина тоненьких трещин. Упырь опасливо приблизился, ткнул его когтем и с удивлением произнес:

– Окаменел! Превратился в гранитного истукана!

– Так и пылиться ему до скончанья времен, – сурово вымолвил Лиходей. – Ну а ты, деревенщина, что забыл в заповедном лесу? – обратился он к Воропаю.

Оцепеневший староста поворочал деревянным языком, да не смог выдавить из себя ничего, кроме хрипа.

– Запомни простое правило, – велел ему Лиходей. – Обитатели леса не заходят в деревню, деревенские не суются в лес дальше опушки, и никто никому не мешает. Если ты меня понял, то я всех отпускаю. Если нет – останетесь тут навсегда.

Воропай так отчаянно закивал, что шапка слетела с его головы и плюхнулась в грязь.

– Вот и ладно, – удовлетворенно произнес Лиходей и взмахнул посохом.