Максим Бондарчук: Вой Фенрира

Было холодно. Наверное, так холодно как никогда раньше. Огромные потоки леденящего ветра обдували меня и заставляли прижиматься к самой земле, не позволяя поднять головы. Я слышал его свист. Он стоял у меня в ушах уже несколько часов и не стихал. Все вокруг было окутано белой мглой, ровной стеной ложившейся прямо перед моими глазами, закрывая весь обзор и не давая сконцентрироваться…

Снег шел уже вторые сутки. Проклятая планета. Зачем я только продлил этот ненавистный контракт? Все, буквально все мое нутро сжималось от одной мысли, что мне предстоит встать в полный рост, побежать вперед, свесив оружие и напряженно вглядываться в прицел, чтобы через несколько секунд замертво упасть в огромный сугроб. Командование уже несколько раз посылало бойцов в атаку и каждый раз из них никто не возвращался, несколько сот человек так и остались лежать на этой земле, погребенные под бесконечным слоем снега и льда. А когда все прекращалось, в ход шла боевая техника. Она перемалывала останки убитых, превращая впереди лежащее поле в огромное красное месиво из снега и человеческих останков. Зрелище было не из приятных… Я не хотел так закончить. И дело даже было не в деньгах, которые я так и не смогу потратить, а в том, что кончина была незавидной. Никто не хотел превращаться в фарш, смятый и перемолотый под многотонными махинами и оставшийся навеки лежать на никому не известной планете.

– Капитан! Погода ухудшается! Видимость почти нулевая. – хриплый голос вырвался из динамиков и продолжал истошно докладывать ситуацию. Из-за плохих условий его голос время от времени пропадал, слова обрывались, а звук искажался под действием многочисленных помех. – Нужно уходить. Если не сделать этого сейчас, через несколько минут нас всех заметет и никто никогда нас не найдет.

Через мгновение слова окончательно пропали, заглохнув в глубине небольших динамиков. Погода действительно портилась, и это было уже не остановить. Я оглянулся по сторонам: солдаты, прижавшись всем телом к остаткам блиндажей и укреплений, упрямо смотрели в мою сторону. Они слышали доклад солдата и ждали моего решения, ведь именно от него зависела жизнь очень многих, если не сказать, что всех солдат на передовой без исключения. Глаза метнулись по бортовому компьютеру.

– Хельга, что у нас с обстановкой?

Через секунду в ушах послышался приятный женский голос бортового компьютера.

– Подтверждаю слова рядового Купера, атмосферный фронт движется прямо на нас и будет здесь через тринадцать минут если направление ветра не изменится. Сила ветра в эпицентре циклона недопустимая для проведения боевых действий. Рекомендовано сменить текущие позиции.

Это было плохо. Наша цель находилась всего в нескольких сот метрах , но при такой погоде они могли оказаться непроходимыми. Надо быть полным глупцом, чтобы пойти сейчас в атаку. Почти полутораметровый слой снега и льда, постоянный порывистый ветер, непроглядная метель, все это делало операцию провальной уже на этапе ее формирования. Мы были как слепые котята в темной комнате. Каждый из нас видел не дальше нескольких метров впереди себя. Встроенные приборы виденья были бессильны перед природой. Даже самые сильные визоры видели лишь очертания цели, но не давали информации об огневых точках, минных полях и прочих искусственных оборонительных сооружениях. Там впереди была наша смерть – это понимали все, поэтому затаив дыхания ждали моих слов.

– Купер!

– Да, капитан.

– Вызывай «слона», мы отходим на базу. На все запросы командования храни радиомолчание, я сам буду отдуваться.

Оттолкнувшись от искореженного укрытия, которое всего пару недель назад было боевой машиной, я медленно побрел в противоположную сторону.

– В колонну по одному… дистанция – метр. Фредерик, ты замыкающий, держи ухо востро и наблюдай за происходящим позади нас. Мне бы не хотелось, чтобы по возвращению на базу из моей спины выковыривали осколки.

Солдаты молча повиновались. Выстроившись за мной, они тяжело дыша и ругаясь, стали пробираться сквозь огромный слой снега. Утопая в нем, бойцы поднимали оружие вверх и, как ледоколы, пробивали своей грудью бесконечный и постоянно прибавлявшийся снег. Но несмотря на это, двигаться было на удивление легко – ветер дул в спину, силы потихоньку возвращались в уставшее и изнеможенное тело, а впереди начал проявляться тусклый, но такой радостный свет посадочной площадки. До него оставалось метров шестьдесят, когда позади послышался глухой грохот. Два, затем еще четыре хлопка, которые с каждой секундой становились все громче. Солдаты остановились и все, как по команде, обернулись назад.