Аделия Розенблюм - Инспектор Ян. Планета Росси

– Да, она со мной.

– Как вам угодно. Следите сами, капитан, чтобы она не рухнула в обморок. О чем я говорил? – хирург кинул задумчивый взгляд в потолок. – Да! Я отсканирую его череп и смогу установить личность.

– Его зовут Рем.

– Может да, а может, нет. Человек, меняющий лица, не станет пользоваться одним и тем же именем. Вы только взгляните! За ушами несколько шрамов. Я человек опытный и сразу вижу, когда череп естественного строения, а когда его выращивали.

Доктор взял в руки пульт, и каталка поехала в соседнее помещение, где робот погрузил тело в капсулу сканера.

– Бедняга изувечил себя до не узнавания. Его череп претерпевал изменения минимум четыре раза. Но через пару минут мы будем иметь представление о его прежней внешности.

Ян слушал доктора, борясь с навязчивой мыслью о том, что он знаком с этим человеком, затылком чуя, будто картина произошедшего уже сложилась и ждёт, когда Ян взглянет на неё с правильного угла.

– Доктор Новак, вам удалось определить оружие, из которого его убили.

– Я не особо знаком с данной индустрией промышленности, но могу смело утверждать, что в него стреляли льдом.

– Это ЛИДАМ-14. Ледно-импульсный пистолет для нападения на малом расстоянии. Пушка с генератором ледяных пуль на корпусе. Все что нужно – залить не инертную жидкость и подождать пять минут.

– Такая пуля может расколоться на множество осколков?

– Все зависит от типа жидкости. На рынке их огромное множество…

– Какая прелесть! Человек с такой охотой и любовью придумывает способы для убийства себе подобных! – доктор с иронией и отвращением посмотрел на Яна.

– Злитесь на производителей и магнатов. Я всего лишь капитан станции и расследую смерть этого несчастного, – отпарировал Ян.

Компьютер закончил сканирование и отобразил на мониторе операционной череп покойного.

– Это текущее строение, – резюмировал хирург, – ужасные, ужасные швы. Наращена переносица, были спилены скулы, импланты нижней челюсти… Это последнее изменение. И судя по надбровным дугам, человек этот не был азиатом, в чем нас пытаются убедить скошенные веки. Это изменение было так же частью пластической мутации.

На экране возникло ещё одно изображение черепа.

– Так, посмотрим. Широкий нос, выпяченные скулы. О, у этой ипостаси был маленький надменный рот. Между передними верхними резцами была расщелина. Нанесём мягкие ткани и посмотрим, каким был этот человек примерно полтора-два года назад.

Плавными движениями изящных длинных пальцев, доктор скользил по клавиатуре. Через минуту на Яна смотрело лицо хитро улыбавшегося беглеца Романа де Сент-Эдаля.

– Рем.... Ну конечно! С Фантазией у него действительно было плохо. Зато вором был отличным.

– Вы его знаете? – спросила Инга из угла комнаты. Румянец залил её округлые щечки.

– О, ещё бы! По его милости меня отправили служить… – Ян замолчал, чувствуя, что сейчас наговорит лишнего.

– Я был инспектором, – продолжил Ян, подбирая слова, – но из-за него меня лишили звания. У меня был выбор, вернуться на Марс и заняться сельским хозяйством или остаться в космосе, здесь. Жить на планете всю жизнь я не хотел.

– Выкрутился, – заметил доктор, усмехаясь. – А я думал, завалишься.

– О чем вы? – спросила его Инга, совершенно наивными и доверчивыми глазами любуясь капитаном Карелом.

– Никто не любит службу на станциях, – пояснил Доктор. – Здесь не уютно, местами дурно пахнет. И это небезопасно, ведь здесь много психов. Люди не выносят находиться взаперти. Но даже психи – не самое ужасное.

– А что же? – спросила Инга шепотом.

– То, что обычно ты не замечаешь, как сходишь с ума, – Новак злорадно улыбнулся и продолжил осмотр тела. – Сюда отправляют в качестве наказания за проступки. А этикет обязывает нас быть вежливыми и учтивыми.

– Не понимаю о чем вы. По-моему, здесь мило. Я сама захотела сюда прилететь. Люблю путешествовать!

– И устроились здесь работать санитаром? – спросил доктор, глядя на девушку с пренебрежением. – Вы учитесь в медцентре? Или просто чокнутая?

Инга заулыбалась и как-то неопределенно кивнула.

Мужчины с умилением посмотрели на милое и наивное дитя. Только такой робкий и чувственный ребёнок, каким была в душе Инга, мог поступить подобным образом. Ян ощутил сильнейший прилив нежности к этой чудной особе. Не сводя с неё глаз, он произнёс, обращаясь к доктору:

– Доктор Новак, пришлите мне подробный отчёт, как только компьютер закончит анализ. Я буду на связи.