Леонид Моргун - Земля Одиноких Странников

– «Атомихроны», которые стоят на всех кораблях Интерспейса и во всем мире вообще, выпускает только «Нэшнл Компани Уолден» в Массачусетсе, начиная с 1956 года. Все они практически идентичны и славятся точностью хода до сотой доли секунды. Мы можем проверить наши часы, списавшись с фирмой. Они дают своим часам столетнюю гарантию, и по первому требованию могут прислать техника. Кроме того, насколько я знаю астронавигацию, в полете больше, чем где бы то ни было важна точность хода часов.

– Это все ваши доводы? – спросил он, бросив взгляд на часы.

– Не все. Еще в институте, готовясь к работе здесь, я читал отчеты астрофизических экспедиций, наблюдавших вспышку звезды NGC-227611. Они сообщают, что вспышка произошла в 22 часа 47 минут по Гринвичу. В нашей же библиотеке хранятся данные о том, что вспышка состоялась в 23 часа 2О минут такого же эталонного времени. А это составляет разницу…

– Сорок одна минута, двадцать семь и четыре тысячных секунды, – устало буркнул Галиб Мусаевич.

– Вы… тоже заметили?

– Да, – признался он. – Но куда в таком случае потом подевались эти минуты? Следующая сверка с Землей показала отклонение на те же сорок пять – сорок девять секунд.

– Я думаю, они подевались туда же, откуда и сэкономились, – предположил я и пояснил: – Мне кажется, замедление времени связано с нарастанием тяготения, а ускорение – со спадом его. Если бы оно только возрастало, все в конце концов обратили бы внимание на это расхождение. Ведь разница в итоге могла бы достичь нескольких дней и даже недель. А так – все в общем-то остается на своих местах.

– И давно к вам пришла эта мысль? – осведомился шеф.

– Только что, – честно сознался я. – До этой минуты я и сам не мог взять в толк, почему отставание времени не суммируется.

Он слабо улыбнулся.

– За одну минуту вы проделали путь, на который другим потребовались годы напряженнейшего труда. Вы сообщали кому-нибудь о своих наблюдениях? Вели какие-нибудь записи?

– Нет.

– Это хорошо, – сказал он с облегчением. – В противном случае органам безопасности пришлось бы основательно потрудиться, разыскивая ваших корреспондентов и выясняя, кому они могли сообщить о ваших соображениях. – Взглянув на мое растерянное лицо, он усмехнулся и объяснил: —Все, о чем вы мне говорили, намного раньше вас пришло в головы нескольким неглупым людям. И это показалось им настолько занятным, что была разработана и запущена целая правительственная программа с несколько мрачноватым названием «Стикс». В ее содержание посвящены немногие, координирующие работу десятков лабораторий в различных участках космоса. Эту конспирацию, полагаю, вам объяснять не требуется: от прорыва тайн времени к замедлению и ускорению его, а оттуда – к прорыву. Все это означает новый виток в развитии нашей несовершенной цивилизации. Виток, к которому она пока не готова.

– Почему?

– К чему привел порох в руках конкистадоров? Атомное оружие в руках империалистов? Фотонные двигатели в руках вольных «эспайонирз»? Представьте себе картинку из древних фантастических романов – маньяк, фашист, убийца, «сверхчеловек» за пультом машины времени. Перекраивание хронологических пластов, повороты и перекосы общественной истории… Сейчас мы вплотную приблизились к этим утопиям. Время может стать нашим союзником, а может – и страшнейшим врагом. Конечно, мы даже близко не подошли к разработке теории времени. Но ведь мы прекрасно пользовались и электричеством, не зная его теории. А от лаборатории супругов Кюри до Хиросимы прошло менее полувека. Это очень хорошо, что вы добровольно согласились работать у нас. Ибо после этого нашего разговора отказаться вам было бы уже невозможно.

– Меня бы…

– Не пугайтесь. Вы бы ничего не почувствовали. Просто после возвращения домой напрочь бы забыли о нашем с вами разговоре, о том, что навело вас на размышления о времени и даже о тех разделах теории, которые могли бы вас на них навести. Неприятная, но вынужденная мера. Но ведь вы согласны, не правда ли?

– Да, конечно.

– Вы свободны, младший лаборант и, негласно, младший координатор.

– Спасибо, – сказал я, несколько ошарашенный всем услышанным. – Я, право, не ожидал, что…

– Я и сам не ожидал, – фыркнул он. – Вы свалились ко мне, как метеор на голову. Представляю, какой шум поднимется в нашей конторе! От меня потребуют заложить причины вашего посвящения в игру, то бишь в программу. И никто никогда не поверит, что вы до всего дошли собственным умом. Идите и запомните номер: О417. Отныне это будет вашим личным индексом. Он даст вам большие права по сравнению с простыми смертными и потребует намного большего, чем от рядового ученого. Всего хорошего.