Анатолий Половинкин - Врата вовне – 2

Рутоха совсем не обрадовало новое появление Давыдова. Можно даже сказать, совсем сконфузило. Особенно, когда тот заявил о своем желании приобрести у него еще троих рабов. Конечно, можно было упереться, отказать в продаже, даже пожаловаться хозяину. Но Рутох сразу же понял, что это не приведет к желаемому результату. Да и, в конце концов, что он теряет? Рабов ему быстро поставят новых, а тут он заработает лишние три сотни кусков, да еще избежит многих неприятностей.

Не выказывая особой радости Рутох заключил сделку, и трое рабов перешли в руки Игната Давыдова. М-да, как иногда меняется все коренным образом. Еще совсем недавно Давыдов был его рабом, испуганный и затравленный он стоял перед Рутохом, а теперь их позиции поменялись. Вот что значит мир равных возможностей, мир, где каждый человек может стать всем, подняться, так сказать, с самого низа до самого верха. Впрочем, сказать, что до самого верха, это, знаете ли, весьма преувеличить.

Они собрались в просторном ангаре, который арендовал Игнат для хранения своих кораблей. Обе посудины были внимательно осмотрены бывшими рабами, а ныне компаньонами Игната.

– Впечатляет, – сказал Алекс, но в его голосе не прозвучало особого оптимизма. – Вот только ведь никто из нас не умеет не только управлять космическими кораблями, но и вовсе ничего не понимает в них. Ты сам знаешь, кем мы были.

– Это ничего не значит, – возразил Игнат. – Мне нужны надежные ребята, на которых можно было бы положиться. А Арсений порекомендовал мне именно вас. Как вы все знаете, в мире всегда побеждает сила, а сила в единении. Не так ли, Руди?

Он намеренно обратился именно к Рудольфу с этим вопросом, так как тот был немцем. Объединение ГДР и ФРГ как раз и сделало Германию сильной страной. И Рудольф понял, что Игнат хочет сказать.

– Я понимаю, что мы здесь представители разных наций. Я, Арсений и Ника русские. Немцы, мягко говоря, недолюбливают русских за свое поражение. Американцы тоже. Это может оказаться проблемой в наших взаимоотношениях. Верно?

Алекс нахмурился, а затем медленно произнес:

– Видишь ли, может быть, на Земле, когда все мы находились по разные стороны баррикады, это так и было бы. Но здесь ситуация иная. Мы все находимся по одну сторону баррикады. Проще говоря мы, земляне, которых насильно сделали рабами, вынуждены противостоять против Мира Содружеств, в котором главенствуют совсем другие народы. И поэтому, единственная наша надежда, как ты сам только что выразился, в единении. И добиться чего-либо в этом мире, мы сможем только объединившись, забыв о наших старых разногласиях.

– Алекс верно говорит, – подхватил Рудольф. – Мы все были долгие годы рабами. Такова была наша участь в этом мире. И вкалывали плечом к плечу друг с другом, невзирая на разные национальности. Мы все здесь земляне, а значит, и должны оставаться землянами. Ты же предлагаешь нам свободу, вольный космос и возможность разбогатеть. Конечно же, мы должны стать одной командой, межнациональной, если хочешь. Или, проще говоря, быть землянами. А ведь дело обстоит именно так. Для аваров, наших рабовладельцев, мы все земляне. Они не понимают того, что мы тоже делимся на разные национальности. Следовательно, как я уже и сказал, мы и должны быть землянами.

Игнат улыбнулся.

– Именно на такой ответ я и надеялся, – сказал он, испытывая облегчение от того, что его план сработал. – Значит, работаем вместе.

Глава 4

И все же, оптимизм оптимизмом, но жизнь и история наглядно учат, что человек человеку друг и брат только до тех пор, пока это выгодно. А вот когда начнутся пересекаться чьи-то интересы… Ну да ладно, об этом лучше было не думать. В конце концов сумели же лидеры мировых держав договориться между собой, когда всем грозила общая опасность. А сейчас для всех землян, угодивших в Мир Содружества, главной опасностью был сам это Мир, в котором земляне рассматривались только в роли рабов. И можно было не сомневаться в том, что люди предпочтут свободный космос, нежели роль раба.

Да и какие-то могут быть сомнения, когда от эспера не может ускользнуть ничего. А Игнат был эспером. Глядя на своих будущих (возможных) компаньонов, он тщательно прощупывал их по очереди. Конечно же, мысли он читать не мог, но чувства и эмоции мог «видеть» насквозь. И они, эти чувства, говорили о том, что все четверо вполне искренни согласны с ним сотрудничать. Да, некоторая доля неуверенности была скрыта глубоко в их душе, но это связано, скорее, с недоверием Игнату. Они подозревали какой-то подвох. Еще бы, их не только выкупили, заплатив за них гигантскую, по их меркам, сумму, но еще и дают возможность самим разбогатеть. Добрый дядя вложил в них свои средства, но где гарантия, что он не пожелает сыграть с ними злую шутку, скажем, использовать их, а потом избавиться.