Татьяна Ватажок - Фатум

В десятый цин третьего периода цикла Макса вызвали. Лин привыкла к тому, что последние три периода Макс часто отсутствовал дома вечерами или в выходные. В «Астро Ко», компании где Макс работал, тестировали новое космическое оборудование. Но впервые его вызвали среди ночи.

Лин не слышала, как он встал. Макс принял душ и бесшумно собрался. Она проснулась от мягкого поцелуя в висок. Это было приятное пробуждение, в нос сразу ударил его свежий запах. Запах ее мужчины.

– Приятно пахнешь. Ты был в душе? Который час? – Лин потянулась, не открывая глаз.

– Три. Лин, вызвали. Поцелуй за меня детей.

Она сразу почувствовала его тревожность. Встрепенулась как испуганная птица, подаваясь к мужу. Сознание сразу подкинуло неприятные картины прошлого, взрывающееся небо над головой.

– Что-то случилось?

– Не знаю. Пришло сообщение, что всем штатным космонавтам к пяти необходимо явиться в «Астро Ко». Наверное, какой-то идиот попался на продаже секретных разработок или запчастей старого космического хлама. Теперь нас всех будут мурыжить пару-тройку цинов, искать соучастников внутри компании. Полиция перегибает с методами расследованиями и бесконечными проверками. Недоверяю я этим ищейкам. Позвоню, как буду знать, когда вернусь.

Ситуация была не из приятных, но Лин успокоилась и даже удивилась глупости своего первоначального страха. Космические войны закончились семнадцать циклов назад. Сейчас на Планете царил мир, создано единое планетарное правительство, и каждые десять циклов правительство возглавлял представитель одного из четырех Континентов. Уже семь циклов Главой был Генри К., представитель их Южного Континента, а через три цикла главенство перейдет к Западным. Бояться точно было нечего.

Лин улыбнулась:

–Хорошо, дорогой, дети расстроятся, что их любимый папа не отвезет их в школу.

После того как Макс ушел, Лин около часа проворочалась в постели, тщетно пытаясь уснуть. Сон, как и чувство защищенности, ушли вместе с мужем.

Она встала, приняла душ, после завернувшись в махровый халат Макса, пошла на кухню, поставила вариться кофе, намешала себе на завтрак детских хлопьев с молоком. Ее взгляд упал на фото, прикрепленное к холодильнику, Лин улыбнулась и втянула носом ворот халата, стараясь уловить запах Макса. Это было их свадебная фотография, где они счастливые, безумно влюбленные изо всех сил жались друг к другу.

Лин было тридцать семь циклов, двенадцать из которых она отдавала всю себя мужу и детям, двум мальчишкам. У нее было всё, о чем могла только мечтать любая женщина, по крайней мере, Лин так казалось. Сильный и надежный муж, в котором она была уверена на все сто процентов. Собственный дом, пусть небольшой, но в тихом районе, с верандой, где они с Максом вечерами пили вино, любуясь закатом и с маленьким огражденным садиком, где носились их неугомонные мальчики.

По телевиденью показывали документальный фильм о Главе правительства. В тринадцатый цин этого периода Генри К. исполниться сорок пять циклов, наверное, поэтому стали чаще показывать фильмы и репортажи о нем и его деятельности. Генри К. был неоднозначным политиком. Особенно подвергалась критике его «программа развлечений». Шесть циклов назад он подписал масштабный и затратный план по строительству огромного парка развлечений в каньоне на границе с Западными Континентом. В прошлом цикле состоялось грандиозное открытие. Им с семьей так и не удалось туда выбраться, но может получиться в следующий отпуск Макса. Лин взяла в руки яркую брошурку с рекламой парка: « Взрослым казино, детям эскимо! Парк развлечения для всей семьи! Все от стрельбы по космическим глыбам до спа высшего уровня!»

Макс говорил, что из-за строительства парка пострадала космическая сфера, им урезали финансирование и сейчас он тестирует не оборудование, а «помойные ведра». Ей вспомнилась одна темная история об ученом которого выгнали из «Астро Ко», старом товарище Макса и он говорил, что Генри К. приложил к этому руку. Так же ходили слухи, что Генри К. был на самом деле владельцем этого парка и гранд на строительство выдал сам себе. Но все это ей говорил Макс, а он не поддерживал курс Главы. Лин же поддерживала. Она просила мужа не тревожить ее разговорами о политике, потому что она все равно ничего не смыслит. На самом деле Лин просто не хотела быть в чем-то несогласной со своим мужем. И не потому что Макс не допускал инакомыслия, его не допускала она, все что он говорил было истиной для нее, и она боялась признаться самой себе, что могла бы пойти с ним на открытые разногласия.