Игорь Ковриков - Война двух миров 2. Битва на Земле

«Проклятый карьерист», – подумал Гиммлер.

– Я не пойду к Фюреру с этим, – произнёс он сухо. – Он лучше нас с вами знает, что нужно делать, и мы не вправе учить его.

Гейдрих тут же уловил изменение в настроении Райхсфюрера и понял, что тот просто испугался идти к Гитлеру.

«Проклятый трус», – подумал шеф СД.

– Если у вас ко мне больше ничего нет, я вас не задерживаю, – глядя исподлобья, сказал Гиммлер.

Гейдрих понял, что разговор закончен.

– Когда-нибудь вы поймёте, что я был прав, – проговорил он, вставая. – Но время будет уже упущено.

– Вы свободны, господин группенфюрер, – буркнул глава СС.

Гейдрих отдал честь и, больше ни слова не говоря, вышел из кабинета.

Он спустился во двор, сел в свою машину и завёл двигатель. Группенфюрер всегда водил автомобиль сам и обходился без охраны, чем постоянно вызывал нарекания Гиммлера. Открылись ворота, и Гейдрих выехал из замка. Он быстро погнал машину по ночному шоссе и размышлял над только что состоявшимся разговором. Гейдрих был убеждён в том, что Германии нужно иметь сверхоружие. Врагов у Третьего рейха было много, и с каждым днём их становилось всё больше и больше. Чтобы победить в войне с ними, нужно было больше чем храбрость и дисциплина. Группенфюрер мог бы действительно сам пойти к Фюреру, но он сначала решил обратиться к Гиммлеру, чтобы соблюсти субординацию. К тому же он полагал, что Райхсфюрер его поддержит в этом вопросе, и сейчас Гейдрих сильно пожалел о своём решении.

Вдруг он увидел на дороге перед собой закрытый шлагбаум и остановил машину. Здоровенный фельдфебель с бляхой полевой жандармерии на груди подошёл к левой дверце и лениво отдал честь.

– Проверка документов, – сказал он низким голосом с чудовищным акцентом.

Группенфюрер полез в карман за офицерским удостоверением, гадая, из какой местности Германии призывают на службу эту деревенщину, что он даже с трудом разговаривает по-немецки, и вдруг сообразил, что происходит что-то не то. По дороге в Вифельсбург было несколько постов, но, когда Гейдрих ехал в ту сторону, на этом месте никакого шлагбаума не было, и в этом он готов был поклясться. Группенфюрер оглянулся и кроме фельдфебеля, стоящего рядом, никого не заметил. Это было тоже странно, поскольку на постах стояло обычно не менее трёх человек.

– Из какой вы части? – спросил шеф СД.

Но фельдфебель молчал, и Гейдрих сразу всё понял. Его рука дёрнулась к кобуре, но вдруг прямо перед глазами вспыхнула ослепительная вспышка, и группенфюрер потерял сознание.

Профессор работал над проектом «временнОй призмы», как приказал ему министр Диш Гирр. Кит Турр мог бы закончить эту работу за два дня, поскольку быстро нарисовал все схемы и сделал все расчёты у себя в уме. Роботы за один час могли выполнить чертежи и оформить проект, но профессор тянул время и делал вид, что очень занят. Каждый вечер он оставался в своей лаборатории допоздна, показывая всем, что у него очень много работы. И на это у него были свои причины.

Вот и сегодня Кит Турр сидел у себя в кабинете, хотя была уже глубокая ночь. Он склонился над экраном компьютера, что-то рассматривая в нём, когда отворилась дверь и в комнату вошли два гвардейца из охраны лаборатории, которые делали вечерний обход.

– Вы сегодня опять задержались, профессор, – сказал один. – Не пойму, как вы так работаете, почти без сна.

– Надо сделать срочный заказ, – ответил Кит Турр. – Штаб генерал Диш Гирр ждать не будет.

– Всё равно надо себя беречь, – произнёс второй гвардеец.

– Знаю, знаю, – профессор не отрывался от компьютера. – Потом отдохну.

– Вам виднее, – опять сказал первый гвардеец. – Ладно, мы пойдём. Если вам что-нибудь понадобится, дайте нам знать.

– Хорошо, ребята, – Кит Турр посмотрел на них и улыбнулся. – Спасибо и спокойной ночи.

Гвардейцы тут же ушли, а профессор, ещё немного посидел, прислушиваясь к удаляющимся шагам, и вдруг резко вскочил, быстро стянув с себя белый рабочий халат и швырнул его прямо на стол. Потом торопливо подбежал к двери и выглянул в коридор. Убедившись в том, что там никого нет, он пересёк кабинет и вошёл в другую комнату.

Это помещение было раза в три меньше, чем кабинет профессора. Оно выполняло роль подсобки, и здесь был жуткий беспорядок. Вдоль стен стояли шкафы, в которых висели старые комбинезоны и рабочие халаты, а на столах в центре комнаты и на пыльном полу валялись старые приборы и запчасти, которые уже давно надо было выкинуть на помойку. Всё помещение освещалось одной единственной тусклой лампочкой, так что здесь царил полумрак.