Иван Яцук - Посвящение в мужчины

– Не каркай,– коротко отреагировала Галина Федоровна.– Сегодня ты не заболеешь– по себе чувствую.

Вот наконец и дом. Подустали все –таки старики. Сын не поскупился: тяжелехонька оказалась посылка. Да и не столько тяжелая, сколько неудобная какая-то: спереди нести– мала, под мышкой – широкая, кожа трется о срез ящика; на плече– оно начинает ныть и рука затекает. Так всю дорогу и несли попеременно разными ухватами.

Однако, донесли. Антон Васильевич бережно положил посылку на стол, завершив свой труд завершающим движением фокусника или официанта дорогого ресторана.

– Груз доставлен точно по адресу!– озорничая, провозгласил он голосом конферансье.

Они не стали сразу открывать посылку, а неторопливо разделись, облачились в удобную домашнюю одежду, согрелись, отдохнули и уже затем приступили к церемонии открытия сыновьего дара.

Антон Васильевич взял инструмент, походил вокруг стола, примериваясь, как сделать лучше и стал осторожно поддевать фанерную крышку. Густой апельсиновый дух поплыл по комнате. Но изощренный нос садовода различил и другой запашок– гнили и плесени.

– Подпортились немного,– вслух сказал Антон Васильевич, сожалея, что придется, наверно, выбросить несколько драгоценных плодов.

– Открывай уже, не томи душу,– поторопила Галина Федоровна.– Вечно ты со своими опасениями лезешь. Что с ними станется за три-четыре дня, прямым поездом доставлено.

Муж ничего не ответил и продолжал возиться с проволокой, которой плотно был окантован ящик.

– Так и надо,– одобрительно говорил он сам себе,– ящик может упасть с полки, а так надежнее, вернее, родителям все-таки…

Наконец, крышка открыта. Оранжевое вырвалось наружу, ударило в больные старческие глаза, осветило жилище загадочным чужедальним блеском. Старики так сгорбили спины, так вытянули лица, так устремили взгляды, словно разыгрывали какую –то шуточную сценку перед мноочисленной аудиторией.

Сверху лежала апельсиновая кожура. Много, много кожуры, толстой, мясистой.Именно эта пористая, губчатая, цвета холодного заходящего солнца масса источала дурманящий запах спелых апельсинов– целые апельсины так не пахнут. Галина Федоровна мягко отстранила мужа и запустила руки в это виртуальное пламя, заполнявшее весь ящик. Добрые, натруженные руки матери искали нечто основательное, твердое, округлое, а сквозь пальцы шуршали только корки, обрывки, обрезки, очистки кем-то съеденных плодов; обрывки несбывшихся надежд,черствые корки ночных утомительных бдений и переживаний, обрезки ожидавшегося счастья, плоские очистки труда, тяжкого, повседневного, черного труда и неисчислимых забот, заплесневевшие кусочки приближающегося конца. Все это прошелестело, прошуршало сквозь пальцы Галины Федоровны и замерло.

– Одна кожура. Чтож это в самом –то деле?– из ее глаз готовы были брызнуть слезы.

Муж недоуменно повертел ящик: может, это не их посылка? Нет, все правильно: БойчукуА.В. И обратный адрес: г. Калиннград, Бойчук Ф. А.

– Здесь ничего больше нет,– потерянно сказала Галина Федоровна дрожащими, побелевшими губами.

– Да здесь еще и письмецо есть!– обрадованно воскликнул Антон Васильевич, надеясь хоть как-то утешить упавшую духом жену.

Оказывается, к нижней стороне крышки прилип небольшой листок, исписанный мелким, торопливым почерком: « здрастуйте маи старички. Извените, что долго не писал. Особо ничем хвастаца. Из армии пришлось уйти, хотя до пенсии оставалось нимного. Очинь жалка, но эти абармоты миня всетаки достали. Сичас устроился на овощной базе кладовщиком. Хазяин торгует апельсинами, мандаринами, лимонами и другими фрухтами. О них вы дажи не имеете понятия. Платит харашо. И едим эти цытрусовые, сколько влезит. Уже дажи надоели. Корки мы складывали в ящик.Теперь он полный, некуда дивать. Ала хотела уже выбрасывать, но я догадался, давай говорю, чтоб саседи не видели, что мы едим сплавим потихоничку моим или твоим старикам. Алыны отказались. Так что зимой пейте чай, это очинь палезно. Жена говорит, что можно дажи сделать цукаты или варенье. Если получица многа, можите выслать нам.Мои шалапаи все сьидят. Извените если что отойдет, некогда перибирать. Пака все. Летом я хачу прислать вам дитей. Напишите есть у вас деньги им на абратную дарогу. Очинь накладна в две стороны. Цылую.Федя».

Сперва письмо прочитала Галина Федоровна, потом молча передала мужу. Антон Васильевия, несколько торопясь, с непривычной для него подвижностью водрузил очки и забегал глазами по строчкам. Закончив читать, поднял голову и некоторое время просто молчал, держа листок в опущенной руке.