Кларк Дарлтон: Перри Родан

Кларк Дж. Флиппер побледнел. Здоровый румянец его щекастого лица исчез.

Он скривил губы и простонал:

— Мне следовало выйти прежде, чем я успел наделать глупостей. У меня еще при семи граво язык оказался меж зубов. Каждому слушателю академии прежде всего разъясняют, что он должен по возможности избегать этого. И именно я…

Он пожал плечами и замолчал. Его лицо было искажено болью. Родан изучающе посмотрел на него.

Магнитные подошвы Булля лязгали о металлическую фольгу покрытия пола. Шатаясь, он пытался обрести равновесие. Пока двигатель «Стардаста» молчал, команда была в невесомости. Без единого слова, гремя магнитными подошвами, Булли тяжело сделал несколько шагов по направлению к Маноли.

Взяв в руку пульс доктора Маноли, он с облегчением кивнул.

— О'кей, — кратко констатировал он. — Он снова здесь. Пульс работает, как часы. Покажи язык, Флипп. Давай, открой рот.

Изо рта хлынула темно-красная кровь. Тут нужен был доктор Маноли. Когда командир корабля сдвинул вправо регулятор громкости радиотелефона и неясные шумы стали, наконец, более отчетливыми, доктор Маноли проснулся.

Родан услышал тихое шипение гидропневматики. Койка Маноли превратилась в кресло. Секунду спустя он уже стоял рядом с Флиппером.

— Тебе повезло, — сказал врач. — Язык только надкушен. Мне нужно десять минут, лучше двенадцать. Идет?

— Идет. Начинай. Булли, возьми новые значения с главных автоматических устройств на магнитную ленту. Я хочу сделать контрольный расчет. Нужно сдвинуть программу на двенадцать минут. Передай мне корректировочные расчеты. Я думаю, мы сможем ликвидировать эту потерю примерно четырьмя секундами полной тяги.

Мгновения спустя его лицо выплыло на огромных телеэкранах наземной станции. Паундер, нервно стоящий перед микрофоном, облегченно вздохнул.

— «Стардаст» — полигону Невада, — громко пронеслось по главному коммутационному пункту. — Капитан Флиппер слегка ранен. Рана от укуса на языке. Маноли сейчас останавливает кровотечение. Рану можно заклеить и быстро заживить с помощью плазменного концентрата. Мне нужно двенадцать минут сдвига программы. Конец.

Паундер выпрямился. Его взгляд, брошенный в сторону профессора Леманна, сказал все. Ученый кратко кивнул. Это возможно. Такие осложнения всегда принимались на полигоне Невада в расчет.

Электронный мозг начал работать. Несколько секунд спустя откорректированные значения были готовы. Они были автоматически переданы на «Стардаст» с помощью антенны направленного излучения.

Перед Реджинальдом Буллем засветилась диаграмма. Автоматические вычислительные устройства «Стардаста» зарегистрировали прием. Практически в этот момент стали ненужными множество тщательно просчитанных результатов. Новые данные поступали в помещение в виде радиосигналов. Огромный труд по планированию полета был сведен на нет за несколько минут и теперь предстояло иметь дело с совершенно новыми величинами.

Булли ввел полученные основные данные в тастатуру. Родан взял на себя остальные обычные сообщения о космическом излучении, результатах измерений, значениях температур, давлении кабины и состоянии здоровья.

Маноли нужно было еще только одиннадцать минут. Тогда Флиппер снова будет в порядке. Глубокая рана языка была тщательно заклеена.

С выражением смущения в глазах он посмотрел вокруг себя.

— В следующий раз держись за большой палец, бэби, — сказал Родан. — Он выдержит больше.

Кресла, щелкнув, вернулись в прежнее положение. Сразу вслед за этим взревел ядерно-химический атомный реактивный двигатель, который точно в таком же исполнении так превосходно сработал внутри второй ступени.

Повторился дикий рев и жесткий рывок. Значение поднялось, однако, только до 2,1 граво; нагрузка, которая не была трудной ни для Родана, ни для других мужчин.

На пылающей струе нагретого до высокой температуры газообразного водорода космический корабль устремился дальше во Вселенную.

Родан прислушался к шуму атомного реактивного двигателя. В вакууме, вплотную к хвостовой части корабля, повисло бело-голубое светящееся газовое пламя. Это был доведенный до расширения в атомно нагреваемой камере расширения жидкий водород.

Наполнителя реактора хватало на один год. Вот только с реактивной средой следовало обходиться значительно осторожней. Запас был ограничен. Если резервуары опустеют и больше нечего будет выбрасывать, атомный реактор остановится.