Валерий Цуркан - Стрела Азнура

Поймав на себе чей-то взгляд, вздрогнул. Это великие предки, они пристально следили за ним с обеих стен.

Клай позвал Анинда и велел принести комплект для игры в Йоко. Эта неторопливая игра успокаивала нервы получше табака, вина и лекарских снадобий.

– Садись, – сказал он слуге. – Ты умеешь играть?

– Это игра для господ, нас этому не обучают.

– Я тебя научу. Здесь никто не умеет хорошо играть в йоко.

Они расставили фигуры, и император стал объяснять Анинду суть игры.

– Эта игра учит думать. Ты ведь умеешь думать? Думать и выигрывать.

Слуга был смущен. Он не привык, чтоб с ним разговаривали о чем-то, кроме его прямых обязанностей.

– Я думаю только о том, чтобы угодить вам, господин, – тихо произнес он. – Я не посмею вас выиграть.

Клая эти слова разозлили. Он смахнул фигуры с доски и приказал Анинду все убрать и оставить его одного.

Несколько дней Эмма жила размеренной жизнью, готовилась к выпускным экзаменам, штудировала учебники, развивала дар, пробуя свои силы на ближних, за что от брата часто влетало – кому понравится, что в его голове кто-то копается? На отце ничего не испытывала – он этого особенно не любил и даже побаивался. Зато мать часто подходила и говорила: «Эмма, попробуй на мне, мне скрывать нечего, мне это даже нравится!» Ещё б не нравилось! Ведь они начали общаться до рождения Эммы. Они девять месяцев были одним целым и даже теперь чувствовали эту связь. Эмма еще в детстве заметила, что контакт с матерью был особо сильным.

Время текло незаметно, за занятиями Эмма и не заметила, как пролетела неделя.

В начале следующей недели позвонил Слойн. На другой день уезжать, с грустью в голосе сообщил он. Эмма оставила все дела и ранним утром, надев самое яркое и цветастое платье, отправилась провожать товарища. Отец не хотел отпускать, ведь скоро экзамены, нужно готовиться. Но всё-таки она уговорила его, да ещё и мама заступилась. В общем, вырвалась.

На дорогах пробки, Эмма рисковала опоздать к назначенному времени, и потому заказала такси-гравилёт, но всё равно едва успела – Слойн уже выходил из дома. Родители с ним уже простились и не собирались два часа торчать в толпе провожающих, к тому же у них служба. Они были очень практичными людьми и весьма пунктуальными.

Не отпуская гравилёт, она помахала другу рукой. Он увидел ее, подхватил тяжелую сумку и побежал к готовой к старту машине. На этом же гравилёте и добрались до космопорта. Пилот – понятливый молодой человек – закрыл перегородку, оставив влюблённых наедине на заднем сиденье.

Когда они выходили, расплатившись с пилотом, Эмма все еще чувствовала вкус поцелуев на губах. Теперь на долгие пять лет ей останется только вспоминать об этом, но, может быть, Слойн еще приедет в отпуск.

В космопорту собрались отбывающие призывники и провожающие. Их было немного, человек сто. Говорят, раньше призывали куда больше и даже обеспечивали отдельными звездолетами, а сейчас все летели на пассажирских лайнерах. Обычных пассажиров сейчас было раза в три больше.

Над несколькими терминалами высветились разные буквы. Слойну Грегу предлагалось подойти к терминалу под литерой «А». Перекличка у терминала была в самом разгаре. Немолодой сержант зычным голосом читал фамилии с электронного планшета.

– Грег Слойн!

– Тут.

– Не тут, а «я», дубина, – поправил сержант.

– Фи, как грубо, – воскликнула Эмма.

Сержант осклабился и вперил взгляд в девушку.

– Девочка, вы провожать пришли? Ну так провожайте! Не мешайте нам работать.

– Ой, ладно вам! – она махнула рукой.

Не обратив внимания не ее возглас, военный выдал Слойну билет и объяснил, откуда вылетает звездолёт. Пункт назначения неблизкий – периферийная планета Старог на самой границе с неосвоенными мирами. Когда-то Старог принадлежал энхатам, тоже начавшим экспансию, но по результатам последней войны отошел к Сенаю.

Это означало, что Слойн будет служить в пограничных войсках. Если, конечно, не запихнут в какой-нибудь строительный батальон, в составе которого молодой боец начнёт строить жильё для пограничников.

Слойн погрустнел. Эмме даже не нужно было читать его мысли, чтобы понять, о чем он думает. По лицу было видно, что уже распрощался с отпуском – солдатам на столь отдаленных заставах нечасто давали отпуска.

Между тем все стали проходить через терминалы, и молодой лейтенант, в команду которого попал новобранец, подтолкнул Слойна к выходу.