Натали Крамм - Фарватер

Вокруг простиралась снежная пустыня. Однообразный пейзаж лишь изредка нарушали скрюченные деревья. Их согнул вечный ветер. Им не хватало солнца. Их бил мороз. Они совсем забыли о солнце и тепле. Так и выглядел мой настоящий мир после страшной катастрофы. Городок спас прозрачный купол и сила Лоцмана, который так вовремя оказался в наших краях.

Лоцману холод нипочем, а Беляка спасала толстая шкура с длинным мехом. Мне же пришлось туго. Кутаясь в меховую куртку Лоцмана с длинными полами, я кое-как брела на снегоступах.

Ведьма жила в шалаше, собранном из палок и потертых шкур. Внутри царил тошнотворный запах немытого тела, горелого жира и кислятины. Старуха кое-как открыла полуслепые глаза. Темноту разгонял небольшой очаг посередине шатра. Она хмыкнула:

– Чего приперся? Опять кости болят? Притирка еще не готова. Побереги себя, хватит прыгать по волнам.

– Нет, вот девочку привел. Она голоса лишилась из-за вспышки портала.

– Это ей еще повезло, – отозвалась старуха и откинула грязную шубу. Запах немытого тела усилился еще больше. – Сейчас дам настойку на такой случай. Надо пить залпом, поняла? Больно будет, готова потерпеть?

Не дожидаясь моего согласия, ведьма вытащила из-под груды склянок пузырек с жидкостью. Лекарство воняло падалью. Его только залпом и можно было пить. Оно пробрало до легких и перехватило горло. Возникло ощущение, словно меня душат триста лестных чертей. Глядя в мои выпученные глаза, Лоцман хладнокровно спросил:

– Ну как?

– Норм… Нормально…. Ого! Голос! Мой голос вернулся, – хотя, как вернулся. Из горла доносился еле слышимый хрип.

– Так и останется? – Лоцман повернулся к ведьме.

– А я и не обещала, что она певицей станет, – огрызнулась ведьма. – Скажи вообще спасибо, могла бы отравить девку. У нее глаз плохой, мне она не нравится. Уводи ее быстрей!

Лоцман ненавязчиво встал между мной и ведьмой.

– Спасибо, бабушка, – он поклонился в пояс.

– Должен будешь, – прокрякала ведьма.

– Что хочешь?

– Принеси-ка мне еще молодильного зелья. Кости совсем чужими стали, суставы ломит, глаза ослепли… Чувствую, скоро конец. Умирать не хочу. А если умру, то сам знаешь… Вздрогнешь сильно! Порчу нашлю перед смертью. Понял?

– Еще бы… ладно, мы пошли.

Лоцман вывел меня из грязной лачуги. Шкуры трепал беспощадный ветер. Холод проникал сквозь одежду, но теперь мой голос был со мной. Я вздохнула с облегчением:

– Спасибо…

– Ты со мной пойдешь. Ты тоже старухе должна за излечение, – отрывисто проговорил Лоцман.

– Но какой от меня толк?!

– Придумаем. Одному мне страшно идти. Гиблое там место, а без Фарватера мне не вернуться. Напрямую отсюда не получится, придется шагать через миры. Так что придется тебе снова держать провод. В прошлый раз неплохо получилось! Идешь?

– В прошлый раз черепаха помогла.

– Да, она это умеет… Но не всегда хочет помогать. Ты ей понравилась. Так что? Ты готова?

– Да.

Первый полет через портал оглушил и заставил болеть каждую клеточку тела. Лоцман сделал всего один шаг, но для меня это был полет длиной в вечность. Когда я открыла заболевшие глаза, то увидела горы. Их было так много, что кружилась голова. Закатное солнце покрыло вершины багрянцем. Рядом через камни скакала бурлящая река. Я никогда не видела столько брызг! Над водой висела яркая радуга, какая бывает после дождя.

Мы приземлились у бревенчатой избушки в один этаж. Крышу закрывал дерн. На траве паслись две белые козы. Они встретили нас приветливым меканьем. Им вторила корова, привязанная у забора. Вокруг нее царил идеальный порядок. Ровно подстриженная трава покрывала холм пушистым ковром. Хотелось лечь на него и уснуть. Но некогда. Из избушки вышла хозяйка – рыжая девушка, похожая на королеву чеканными чертами лица. Вертикальный зрачок… Высокий рост… Хрупкая фигура. Она подошла к Лоцману и посмотрела на него снизу вверх бесконечно влюбленными зелеными глазами:

– Здравствуй, Санрай. Я так ждала тебя.

Так я узнала, что такое ревность. Как она умеет терзать сердце цепкими лапами. Пока мой провожатый целовался с девкой из другого мира, я ушла к реке. Глаза предательски заплыли слезами.

***

Лави радушно пригласила нас в ухоженный домик, где угостила душистым чаем и вкуснейшими пирогами. Санрай млел. Я ревновала… Внутри дома царил идеальный порядок. На полках стояли книги со странными буквами на корочках. Я не знала этого языка.