Артем Платонов - Человечность

Оперативник сменил окна в поле зрения и едва заметно покачал головой.

– Четвертого апреля проходила мимо митинга на 33 уровне и получила травму – на нее случайно упал один из роботов. Подозрение на черепно-мозговую не оправдалось, но в клинике стало ясно, что Че – не человек.

– Че? – переспросил Джуд.

– Для краткости, – пояснил Сус и, судя по движению глаз «в себе», открыл следующий файл.

– Жестянок здесь не любят, и кто-то из врачей слил информацию на работу. Коллеги от жестких приколов вскоре перешли к оскорблениям. 11 апреля около «Синтека» Че избили неизвестные: переломы ребер, рук, скулы и носа. Пока Чернышевская лежала в больнице, ее уволили, и по выходу она подалась в бега, как делает большинство раскрытых андроидов.

Внимательно слушающий Джуд кивнул и смахнул с колена невидимые пылинки.

– Обычно мы таких находим спустя несколько дней, сильно обгоревшими или болтающимися на фонаре. Полиция поначалу считала, что Че нужно искать в каком-нибудь заброшенном коллекторе или мусоросборнике, но 24 апреля её ДНК засветилась при нападении на дата-центр «О’Доннелла» – это небольшая частная охранная компания. Тогда взломали охрану, унесли оружие, экзоскелеты и скачали боевые протоколы.

Сус закрыл файлы и сфокусировал взгляд.

– Дальше мы заметили, что с тех пор беглые жестянки с первого по шестидесятый уровень почти перестали находиться, а некоторые потом всплывали за хищением боевых систем и вооружения. После прислали тебя.

Оперативник перевел взгляд на соседнюю стену.

– Спасибо, – Джуд разогнулся и с силой повращал кистями, ввинчивая одну ладонь в другую. – Как мне найти Че?

– Сеть говорит, что она не покидала пределов города, но местоположение пока не локализовали. Перед твоим приходом я проверял наводку агентуры, – землянин ткнул в бронежилет, – но оказалось не то, всех отпустили. Очевидно, она сменила внешность и ID, но у кого и на кого, пока выясняем.

Джуд поднялся и подошел к стене, которую украшало огромное анимированное полотно какой-то древней картины. На ней в дымном воздухе лениво колыхался флаг, который над лежащими вповалку трупами держала женщина обнаженной грудью. Позади нее теснилась вооружённая толпа черни, готовая, такое ощущение, хлынуть прямо в комнату.

– Какие основные предположения?

– Ничего, что можно было бы отрабатывать немедленно, – покачал головой Сус, также поднявшийся с кресла.

– Хорошая картина, – рассеянно произнес Джуд.

– Начальству не нравится, – хмыкнул землянин.

У самых ног Джуды по ту сторону рамки валялся голый белый мертвец, который спустя мгновение потеряет человеческий облик от прошедших по нему сотен ног. Вглядываясь в мутные глаза трупа, оперативник на мгновение ощутил себя таким же голым и безжизненным, плавающим в геле блестящего нержавеющего гроба – одном из десятков тысяч таких же в тюрьме Сен-Квентин.

– Спасибо, Сус, – с трудом раздвигая губы в улыбке, произнес Джуд. – На связи.

На выходе из здания по нейролинку прилетело короткое, как выстрел в спину, сообщение.

Трибунал состоится через сутки.

– Что значит «выбирает за тебя»? – упитанный бородач в жилете и бейсболке в стиле «держите попаданца» за соседним столиком так резко отодвинул от себя кружку с пивом, что расплескал его. – Херь какая-то.

– Джей имеет в виду, что ксенофобия – это подсознательный страх. Который говорит, кого нужно ненавидеть, без участия вашего сознания, – отозвался сильно раскрасневшийся пухлый мужчина в оливковом комбинезоне. Перед ним стоял уже три пустые кружки, которых никто не спешил уносить.

– Таким образом, «другие» в глазах общества превращаются в «чужих», начинают считаться проблемой, вызывают страх и воспринимаются как угроза. Страх ведет к неприязни, а тот – к ненависти. Джей же говорит, что ненависть – это рабство, ведь это твой страх определяет твои действия, а не ты сам.

– Ты с Марса, что ли? – скривился тощий парень в псевдокожаной куртке с нашитым во всю спину грязно-белым треугольником, сидящий напротив толстяка. Пустых бокалов перед ним было еще больше.

– Нет, с Венеры, – покачал головой пухляш, покраснев ещё больше. – Институт социально-философских наук.

– Так вот, все это херня, – зловеще ухмыльнулся «попаданец». – Я вот ненавижу жестянок осознанно. Потому что каждая из них получает дохера. Почему людям столько не платят, а? – повысил он голос.