Алексей Банный - Incarnum

– В настоящее время на поверхности развернуты двенадцать постоянных поселений. – продолжала тем временем свое выступление женщина. – Ваша группа будет распределена в поселение номер одиннадцать. Сейчас вас будут вызывать по вашим индивидуальным учетным номерам, и сопроводят к месту предметного инструктажа. Там вы освоите базовые умения в определенной вам профессии, и через неделю будете отправлены в поселение. На этом у меня все. Вопросы есть?

Вопросов было очень и очень много. Но никто из собравшихся, включая и Дениса, не задал ни одного. В глазах людей, только что узнавших, что они брошены на совершенно неизведанной планете, что они лишены всей своей прошлой жизни, были только подавленность и отчаяние. Для любопытства в их душах и мыслях места уже не нашлось.

– Пассажиры с номерами тридцать семь пятьсот и по тридцать семь пятьсот восемь включительно, прошу за мной. – окликнул от двери мужской голос, и Денис поднялся.

Вместе с ним возле низенького старичка собралось девять мужчин в возрасте от двадцати до тридцати лет. Старичок, невысокий, коренастый, и при этом совершенно седой, придирчиво оглядел собравшихся, покачал головой, и жестом приказал следовать за ним. Они вышли в центральный коридор блока, прошли три пересечения с коридорами жилых комнат, на четвертом повернули налево, прошли его до конца, оказавшись перед обычно закрытой дверью. Денис пытался попасть за такую же дверь в своем коридоре, но безуспешно. А перед старичком дверь открылась, и за ней оказался обычный учебный класс. Разве что вместо парт он был заставлен совершенно непонятного назначения узлами и агрегатами.

– Повезло вам, соколики. – старичок закрыл за собой дверь, и ужом вклинился в толпу слушателей. – Сферой вашей деятельности в колонии будет ассенизация и обслуживание. Не смотрите так, не я решал. Профессии были определены еще перед отлетом на основе ваших психопортретов.

Последнее слово он произнес медленно, тщательно проговаривая каждую букву, выдержал многозначительную паузу, но, получив в ответ гробовое молчание, продолжил лекцию в более быстром темпе.

– Про трубы я вам рассказывать не буду, сами с ними разберетесь. А основные узлы и схемы мы за эту неделю разберем. Значит так, это основной домовой накопитель. – старичок похлопал по пузатому металлическому цилиндру метрового диаметра. – Надежный, как пинок под зад. Но проверять его надо хотя бы раз в полгода, иначе могут быть засоры.

Денис пребывал в состоянии, близком к ярости. Пролететь шесть тысяч лет ради работы ассенизатором на неизвестной планете? Это было похоже даже не на издевательство, на унижение. Вот, парень, твое место в иерархии людей, ни выше, ни ниже. Хотя ниже-то уже некуда. И глупо спрашивать, за какие заслуги неведомые, и давно, наверное, мертвые специалисты определили ему именно это применение.

– Почему ассенизация? – Денис с большим трудом поборол гнев. Он прекрасно понимал всю нелепость этого вопроса, но и не задать его мужчина тоже не мог. – Какого черта я должен в чужом дерьме ковыряться?

– Остынь. Потому что так в твоем файле написано. И поверь, это не самая печальная работа в колонии, потом поймешь, почему. – отрезал старик, и как ни в чем не бывало продолжил занятие.

Все семь дней Денис послушно ходил на занятия к этому старичку, старательно запоминая устройство и назначение канализационных деталей. Сам не знал, зачем. Но и валяться просто так на кровати он тоже не привык. К тому же это был единственный способ хоть с кем-то пообщаться. Пользы от этого общения было мало, его будущие коллеги не понимали происходящего ровно так же, как и он. А старик ничего не отвечал на вопросы. Или отшучивался, или пропускал их мимо ушей. Даже на вопрос, почему на станции нет окон, дед ответил, что это не их ума дело.

А на восьмой день его разбудил ровный голос Ирины Игоревны, предупредивший, что всем надлежит проследовать в главный холл незамедлительно. Денис нехотя встал с кровати, и в полной уверенности, что незамедлительно еще не означает сию минуту, отправился в душ. Но, буквально через минуту в душевую вошел широкоплечий, бородатый, и очень рослый мужчина средних лет, серьезность намерений которого подчеркивал общевойсковой автомат «киос», принятый на вооружение в две тысячи шестидесятом.

– Давай на выход. – пробасил здоровяк.

Денис достаточно хорошо разбирался в оружии, чтобы не начинать спор с человеком, вооруженным таким убойным аргументом, а потому молча вышел из душевой и быстро надел свой мышиный костюм. Ткань тут же прилипла к влажному телу, промокнув насквозь. В центральном коридоре уже собиралась толпа под чутким присмотром еще пяти автоматчиков в красном. Люди выглядели отрешенными, то ли толком не проснулись, то ли просто не хотели связываться с вооруженной охраной.