Грег Бир - Псы войны - пробуждение Ареса

— «Одуванчики» всегда загораются в атмосфере, — замечает Диджей.

— Я не о том. Я про зарево от сбитых капсул и фреймов. Может, мы единственные, кому удалось выжить!

В палатке повисает тишина.

— Глупости, — говорит наконец Тек.

— Я тоже видел зарево, — обиженно напоминает Диджей.

На Красной планете тебе требуется время, чтобы переварить плохие новости, потому что любая мелкая неприятность может оказаться твоим смертным приговором, а с этим непросто смириться. Ви-Дефу неуютно в роли гонца, принесшего дурные вести, и он пытается сменить тему.

— Не люблю оленину. Никто не хочет доесть? — Ви-Деф протягивает нам финскую сосиску, зажав ее двумя пальцами.

Желающих не находится. Все остервенело чешутся.

Внезапно Казах начинает хихикать.

— Я понимаю, ты рад нас видеть, но, может, спрячешь своего дружка обратно в штаны?

Шутка, по правде сказать, так себе, но она приходится к месту. Нам тепло, мы отчаянно чешемся и мы все еще живы, и к Ви-Дефу возвращается хорошее настроение, и он дурачится, прикладывает сосиску к носу, неожиданно чихает, и сосиска взлетает вверх вместе с фонтаном соплей. Теперь она годится разве что на собачий корм, хотя я сомневаюсь, чтобы кому-то из нас хватило легкомыслия оставить дома собаку.

Мы начинаем ржать. Это ненормальный, нервный смех, но он дает выход нашей усталости и злости. Кто знает, может, мы смеемся в последний раз. Эта мысль витает в воздухе, но никто не произносит ее вслух. Даже у Ви-Дефа хватает ума промолчать.

Мы сидим в старой палатке, доставшейся нам в наследство от мертвого взвода, наши капсулы разметало по всей равнине, поблизости нет ни одной транспортной платформы, и фреймы, на которых мы прилетели, скорее всего уничтожены. Ни информации о местоположении врага, ни связи с командованием. Даже наши ангелы притихли.

Мы вполне можем оказаться героями игры «Потерянный патруль» [5] «Потерянный патруль» (1990) — Приключенческая компьютерная игра в антураже Вьетнамской войны с элементами «симулятора выживания». Семь уцелевших после крушения вертолета военнослужащих должны выбраться из джунглей к ближайшей американской базе. .

Утро покажет.

Мы по уши в дерьме. Мысль об этом не дает мне уснуть.

Выжить на Марсе нелегко. Здесь очень низкое давление, не больше одного миллибара, и чертовски холодно. На Красной планете есть запасы воды, но в большинстве случаев до них не добраться — это либо ледяные полярные шапки, либо подземные озера, либо залегающие на большой глубине водоносные слои почвы. Вода — наш важнейший стратегический ресурс. Марсианский воздух содержит влагу, и иногда на небе можно увидеть высокие льдистые облака. Весной, когда тают ледники на полюсах, их довольно много. Один раз я даже стал свидетелем снегопада, но снежинки таяли прямо на лету. И на Земле, и на Марсе это называется одинаково — «вирга».

Марсианскую погоду принято считать предсказуемой, но с военной точки зрения не все так просто. Песчаные дьяволы — ветра, вздымающие в воздух тучи пыли, — могут закрывать солнце непроницаемой коричневой пеленой, такой плотной, что не разглядеть ничего на расстоянии вытянутой руки. Песчаные бури длятся иногда месяцами. Разреженный воздух, почти вакуум, сквозь который ни черта не видно, — такое даже представить трудно. Зато становится ощутимо теплее — содержащаяся в воздухе пыль поглощает солнечный свет.

Добыча кислорода — задача не из легких. Расщепление воды — гидролиз — относительно простая процедура, а вот с углекислым газом и окислами в пыли приходится повозиться. Для этого мы используем фонтаны — массивные технические установки, напоминающие по размерам грузовик с полуприцепом. Ни один бросок не обходится без пары-тройки фонтанов, но нередко их доставляют на Красную планету и до нашего прибытия — сбрасывают с фреймов, привязав к огромным парашютам. Обычно это происходит по ночам. Достигнув поверхности Марса, фонтан тут же зарывается в землю (если, конечно, под ним не оказывается непробиваемый ортштейн) и практически сразу разворачивает солнечные коллекторы и влагонакопители, улавливающие из воздуха летучие частицы воды.

Запасов, накопленных среднестатистическим фонтаном за пару недель, хватает роте солдат на два-три месяца. Особо большие экземпляры могут подзаряжать наши гермоскафы водой и кислородом на протяжении полугода.

Кроме того, фонтаны умеют перерабатывать водород и кислород в ракетное топливо. Бывали случаи, когда командование использовало эти ресурсы для того, чтобы срочно отправить на Землю нескольких солдат, обрекая оставшихся на мучительную смерть от удушья. Что важнее — обратный билет домой или еще несколько часов жизни? Чудовищный выбор. Стоит ли говорить, что космодесантники испытывают к фонтанам смешанное чувство любви и ненависти.