Бруно Арендт - Секция Отчаяния

– Да! Я так и знала! Что из-за этого «хэйнсовского» реактора коридор будет односторонним! – продолжала ругаться девушка слева. – Исэйас! И где вообще мы? Хоть один из техников в живых остался?

– Да, я в порядке, – повторил мужской голос. – Но глаза слишком больно открывать.

– М-да уж, – протянул Григорио, вколов себе инъекцию с миотическим действием.

Привыкнув к яркому свету, Ан огляделся. Рамка транспортного коридора, из которой они только что вышли, глухой неподвижной металлической стеной стояла за ними. Массивный обелиск, не работающий корректным образом, теперь представлял сплошную монолитную структуру высотой метров тридцать, расположившуюся на холме, покрытым мелкой зеленовато-жёлтой травой. Редкий кустарник спускался вниз, плавно превращаясь в густой тёмно-зелёный лес, не пропускающий лучи света и уходящий вдаль горизонта.

– Хорошая безжизненная планета, – иронично высказался Григорио.

– Что там? – начали интересоваться другие.

Представительница расы дриад стояла рядом с Григорио и таким же заворожённым взглядом осматривала окрестности, не обращая внимания на жалобы и ругань остальных.

– Сейчас помогу, – сказал Ан, подходя к сотрудникам.

Каждому через разъёмы экзоскелетов он выделил по инъекции миотического препарата.

– Джордж, – обратился Григорио к мужчине в среднем экзоскелете желтоватого цвета, – насколько я понимаю, Вы наш единственный инженер. Что с костюмами? Что с модулями? И вообще, где мы?

– Костюмы работают чисто механически, скажите спасибо дриаде, что тратит свои силы на их поддержку…

– Это и есть «чудо-сила» контроля гравиталла? – в разговор вклинился амёбоподобный амиерец в костюме-скафандре.

– Да. Не благодарите, – буркнула та, – по сути, вашим костюмам нужен был только небольшой «толчок».

– Хорошо, с модулями что? – продолжал Ан.

– Я уже пробовал перезапускать их, но, увы, работоспособность восстановить не удавалось, скорее всего, нужно произвести диагностику внутренних схем распределения электромагнитного поля. Удастся восстановить её работу – остальные импланты и сторонние модули сами подключатся к сети.

– Тогда займитесь этим! – грубым тоном скомандовала дриада.

Смиренно экзоскелет Джорджа «сложился» почти пополам и приступил к работе.

– Безжизненная планета. Экзопланета! – с нарастающей громкостью выдавала девушка. – Хэйнс! Хэйнс! Хэйнс! И ещё раз Хэйнс! Нас что, из-за того каррагутского дерьма сдвинуло не в тот коридор?

– Это Вы нам расскажите, – с ухмылкой сказал Григорио, – ваша же технология и… эмм… – задумчиво протянул он, – «каррагутского дерьма»?

– Да, тот хлам, что сыпался, это останки каррагутских кораблей, – отвечала та.

Григорио вопросительно смотрел на неё через защитное стекло шлема экзоскелета.

– Недомерки пытаются просунуть свои корабли в коридоры и вот что из-за этого выходит.

– Впервые такое встречаю, – сказал амиерец.

– О да, «впервые», вы же каждые сутки туда-сюда летаете на протяжении столетий, – издевательски произнесла дриада.

– Нет, конечно, что же, всего лишь только пятый переход, – совсем не замечая её тона, отвечал амёбоподобный.

– И часто направляющая платформа сбивалась? – сухо спросил Ан.

– Я такого ни разу не встречала, более того, даже не слышала!

– Мы не сбились, – сообщил Джордж Фридом. – Это ОГЛЕ-2005-БЛГ-390Л-б и никакая не другая планета.

Он подошёл ко всем, и уже издалека по светящемуся дисплею защитного шлема было понятно, что многие из систем его костюма восстановили свою работоспособность.

– Позволите? – подойдя, спросил Джордж.

– Разумеется, – почти хором ответили остальные.

Экзоскелет инженера судорожно дёрнулся, не издав никаких механических звуков. Остальные моментально заметили, как системы оповещения, связи, жизненные показатели и другие модули костюмов приходят в работоспособность и начинают выдавать информацию о своём состоянии.

– Как видите, определители гравполей могут идентифицировать то, где мы чисто с приблизительной точки загруженных баз. И это ОГЛЕ-2005-БЛГ-390Л-б.

– Но связи с ОАВ нет! Мы не можем быть до конца уверенными в том, что это не сбой!

– Да, разумеется, – спокойно отвечал мистер Фридом, – но мне кажется, связи нет именно потому, что ретранслятор, работающий от сети плазменных генераторов, попросту выключен.