А ГАЖ - Жатва

– Покупке? – один из ребятишек непонимающе уставился на кэпа. Его примеру тут же последовали и остальные. – А что такое покупка?

Стэнн выругался про себя и помотал головой.

– Шеф, похоже, у нас будет куда больше проблем, чем предполагалось. Надеюсь, что взрослые тут знают, как покупать и продавать?

Аргон лишь плечами пожал.

Их вывели к длинной пролётке где-то в одном из средних кругов станции. Судя по убранству и расстановке дверей, это были гостевые каюты.

Детишки очень быстро пробежались по сенсорам, разблокировав систему, после чего, показали команде как чем пользоваться и исчезли.

– Не исключено, что мы здесь подзадержимся, – Стэннли обвёл взглядом довольно просторную личную каюту и тяжело вздохнул. – В общем, вы – как хотите, а я – на разведку. Сомневаюсь, что в ближайшее время нас будут ждать хоть какие-то неприятности. Но на всякий случай…

Он активировал маячок на браслете, недвусмысленно намекая, что незримую связь лучше держать постоянно. Аргон кивнул и сделал то же самое. После чего, свои маячки активировали и остальные.

– Ульмо, Ник, – командир кивнул в сторону Стенна, – составьте парню компанию. Хью и Рик, проверьте тут всё. А я пока что свяжусь с Марком. Предупрежу, что мы задержимся.

Подчинённые отсалютовали и разошлись выполнять задачи. Сам же Аргон закрылся в выделенной для него каюте и занялся делами.

Бортовой журнал космического корабля ?314.45/17 «Архонт» «Гильдии Свободных Охотников Космоса». 18-00, 16. 05. 2138г.

Запись № 8/15-461.а/с-18.91

“Вношу корректировки в маршрутизатор. Непредвиденная задержка. Есть показатели на вмешательство извне. Включаю режим наблюдения и скрытого координирования. Приоритет – охрана жизни и здоровья доноров.

Расчёт модели развития ситуации выявил возможную угрозу жизни охраняемых особей. Начинаю стратегическую развёртку”.

Ближе к обеду по станционному времени команда собралась в общей каюте гостевого блока.

Как таковой информации никому получить не удалось. По всему выходило, что это – на самом деле самая обыкновенная дрейфующая космическая ферма, которую обслуживали миролюбивые монахи. И Аргон никак не мог понять, почему так всполошился Югонт, изучая данные по ней.

Звать к обеду их пришла уже знакомая троица детишек. Похоже, у них был какой-то особенный статус. Потому что все прочие встреченные дети и подростки старались держаться как можно дальше от чужаков, прячась за спинами взрослых. Они выглядывали из своих импровизированных убежищ, с огромным любопытством изучая гостей.

Вслед за сопровождающими, Охотники вошли в поистине огромную залу, в которой с лёгкостью уместился бы Архонт без риска зацепить стены или купол.

Среди ошеломляющего буйства всевозможной зелени стояли добротные длинные столы, за которыми уже собрались местные жители. Старший из детей указал рукой на дальний край живописной миниатюрной поляны и приглашающе улыбнулся.

– Верховный ждёт вас, путники, – сказал он и, откланявшись, ушёл вслед за спутниками.

– Пошли, – скомандовал Аргон, – агрессии не проявлять. Ведите себя максимально сдержанно. Наша задача – договориться о партии провизии и свалить отсюда как можно быстрее.

Бойцы синхронно кивнули и неспешно последовали за командиром. Общаться с местными ни у кого из них почему-то не было совершенно никакого желания. Довольные умиротворённые лица, словно лучащиеся внутренним светом. Покой и отдохновение окружающего пространства. Всё это будоражило нервную систему. Закалённым в битвах с инопланетной чудью бойцам хотелось бежать без оглядки от всего этого ванильно-сахарного благополучия. Бежать как можно быстрее назад, на корабль. Пусть даже это обозначало голодную смерть где-то там, в глубинах Окраинного Космоса.

Но они шли. Следом за командиром, выглядящим на их фоне образцом спокойствия и умиротворённости. Шли, сжав остатки воли в кулак. Хоть и понимали, что на долго их не хватит. А спасительные стволы стабилизаторов остались там, на границе родного корабля и этой теперь уже без сомнения ловушки.

Аргон никак не мог отделаться от навязчивых мыслей.

Такое с ним уже было. И не раз.

Впервые это странное ощущение двойственности реальности появилось у него в день смерти отца. Клима Стара. Эти воспоминания врезались в память калёным железом. Он, трёхлетний мальчишка, стоял напротив взрослого мужчины, в честь которого был назван. И будто видел самого себя его глазами. Что это было, он до сих пор не понимал, но чувствовал, что всё не так просто.